цветочками из сада.
Однако иногда Элизабет перегибает палку. Эш вспоминает про письмо, о котором Джек говорил на пробежке. Порой кажется, что ей нравится бесить людей. Но сейчас ему не хочется думать о письме, и он просто наблюдает за Элизабет – как она осторожно, на цыпочках, встает на клумбу, чтобы срезать несколько цветов. Она аккуратно причесана и отлично выглядит в своем легком голубом платье, сквозь которое просвечивает гладкая бледная кожа, а запачканный мукой фартук придает ей уютный домашний вид. Эшу потребовался год или два, чтобы привыкнуть к ее строгим принципам, но сейчас ему нравится, что он может восхищаться ею и при этом не испытывать романтических чувств. Это прекрасно: чувствовать к ней любовь, но не желание.
– Знаешь, Лиззи, ты удивительная, – провозглашает Эш со своего шезлонга возле барбекю.
В ответ на его слова она хмурит лоб: она ненавидит, когда ее называют Лиззи.
– Что такое, Эши? – спрашивает она и собирает волосы в пучок, перед тем как осмотреть расцветший розовый куст.
Заметно, что она слегка улыбается, и Эш понимает, что она услышала его с первого раза, но хочет еще комплиментов, а он и не прочь ей угодить.
– Я говорю, что ты совершенно удивительная. Профи. Кажется, ты всегда знаешь, как сделать так, чтобы все вокруг сияло, а гости чувствовали себя как дома.
Видно, как на стройных ногах Элизабет напрягаются мышцы, когда она поднимается с розой в руке и благодарно улыбается, а затем медленно говорит:
– Ну, а вот твоя жена так не думает…
– Что? Не говори глупостей. Конечно, она считает так же.
Эш старается скрыть удивление: если Элизбет заметит, то вновь замкнется в себе. Максимально непринужденно он спрашивает:
– Почему ты так думаешь?
Упираясь рукой в поясницу, Элизабет потягивается.
– Да она тут кое-что сказала недавно, когда новая соседка из восьмого дома нам помахала.
– И что же она сказала? – интересуется Эш тем острожным тоном, каким расспрашивал бы об Альбе, если бы она что-то натворила.
– Она сказала мне, чтобы я была с ней «милой».
У Эша вырывается отрывистый удивленный смешок.
– Нечего смеяться, Эш! Меня это очень задело.
Элизабет осторожно выбирается из цветника, забирает у него бокал, делает пару глотков, возвращает бокал и продолжает:
– Получается, она хотела сказать, что обычно я бываю не особо милой. Или что люди не считают меня милой. Конечно, я в курсе, что не всем нравлюсь, особенно хипповатым подружкам Брай, но если честно, то и они мне не слишком-то нравятся! Так что мне все равно.
Эш знает, что «хипповатые подружки» – это Роу и Эмма.
– Элизабет, я уверен, она ничего такого не имела в виду. Брай любит тебя как родную сестру.
Элизабет кивает; она знает это.
– Ты поговорила с ней?
