продуктовом магазине, расположенном неподалёку от их дома и ему удалось выяснить, что похитители часто приезжали к магазину и сидели в машине. Приезжали на трёх разных машинах – той же серой девятке, вишнёвой семёрке и чёрной «Ладе». Наблюдение вели в разное время, то рано утром, ещё до открытия магазина, продавец видела их, когда ещё только шла на работу, иногда днём, но чаще всего вечером. Водитель периодически выходил курить и вновь возвращался в салон. Только один раз он зашёл в магазин и приобрёл сигареты. Описывает этого человека, как неухоженного, неопрятного мужчину в спортивной олимпийке, среднего роста, крепкого телосложения, но опознать его не сможет.
Из всего того, что мне удалось выяснить, я рассказал ему только о том, что мы установили двух сотрудников, у которых похитители интересовались Полиной, и что я отправил их в полицию составлять фоторобот.
Я ходил по кабинету со списком фамилий и выстраивал логическую цепочку. Сотрудники полиции запросили в нашей компании сведения о том, кто приходил на приём к Полине Андреевне. Список был готов и передан мне на подпись. Я пробежался по нему глазами, выискивая людей, которые впервые посетили нашу организацию с конца февраля, а в особенности, после 25 марта, выделяя среди них тех, причина посещения которых могла быть весьма банальной, например, по объявлениям о трудоустройстве после прохождения всех предварительных этапов, либо для ремонта компьютерной техники и доставки продуктов. Никого из знакомых среди них, конечно же не было. Но и мало вероятности, что на проверку того факта, Полина ли стала обладательницей браслета, похитители отправили бы кого-то из моих знакомых. А может и вообще не отправляли никого. Гораздо проще им было получить эту информацию от Анечки, вахтёра или другого сотрудника. Нужно будет поручить начальнику службы безопасности ещё раз опросить их по этому обстоятельству.
Я подписал ответ на запрос, вынес в приёмную и передал секретарю для отправки. Затем вернулся в свой кабинет. Уже второй день я не провожу утреннее совещание. Мой взгляд упал на офисное кресло, в котором всегда на планёрках сидела Полина за большим столом для совещаний. В это кресло больше никто не садился, только она. Я подошёл к нему и провёл рукой по мягкой обивке изголовья.
Помню, как Полина, всегда, когда была не согласна с чем то, но не могла отстоять свою позицию, откидывалась на спинку кресла, слегка опуская подбородок к груди и положив голову на изголовье кресла, молча наблюдала за происходящим спором.
Как для меня казалось важным тогда осознавать каким я выгляжу перед ней. Каждый раз, проводя совещание, я мысленно оценивал себя, пытаясь увидеть происходящее с её точки зрения. Мне было важно выглядеть умным и харизматичным именно в её глазах. Тогда тщательно подбирая слова, а иногда и шутки, наблюдал как она реагирует на них. Мне было приятно, когда мой тонкий юмор оценивался по достоинству, для этого мне даже как-то пришлось пройти онлайн курс обучения стендапу, хотя это не афишировал, пусть все думают,
