страна возможностей. Хорошо, мол, у нас говорят, кабы не смертность, превышающая в три раза рождаемость, полное отсутствие медицины как таковой, отсутствие образования, туризма, накоплений на черный день и вообще каких бы то ни было положительных перспектив, так вообще бы улыбка с лиц граждан не слезала. Может прав Тузик со своим «А я-то что могу сделать?», «На помойке жить не желаю, но сделать с этим ничего не могу, вот и живу». А действительно, что они могут сделать – Тузик и Беляш? Были и гораздо покруче них люди, пытались что-то изменить, привнести добро и справедливость. Но где они сейчас? Никто не знает. А те, кто знает – помалкивают. То ли у нас земля такая – не принимает добро со справедливостью… Ну вот бывает же почва, в которую, например, нельзя картошку сажать… Не годятся же для посадки картошки тяжелые глинистые почвы и те, где накапливается вода. Подходят легкие, рыхлые составы! А может быть климат у нас для добра и справедливости неблагоприятный… Никто ж не додумался, например, ту же картошку в Арктике выращивать?
Вот и выходит, что никто в происходящем не виноват – просто страна-парадокс – все что угодно можно списать на почву и погодные условия. Дороги плохие? Ну что ж вы хотите, граждане – по-о-очва… Надо пенсионный возраст поднять? Ну так…кли-и-имат же! А с другой стороны, а как же тогда Финляндия, как Швеция с Норвегией? Там-то тоже климат – не Канары явно. Почему там-то люди себя так не ведут? Нет, не в климате дело… Есть что-то такое у нас в стране, что людей в свиней превращает…
«А сейчас в нашем эфире телеведущий Рудольф Полиграфович Вечерний со своей авторской программой „К кормушке!“» – Беляш вздрогнул. Это из открытых окон находившейся неподалеку панельки раздались звуки начинающейся телепередачи. «Тьфу ты, ерш твою медь,» – Беляш смачно плюнул от испуга резким звуком и одновременно от своего отношения к автору, ведущему и участникам данной программы. Подобные шоу он давно не смотрел ввиду отсутствия в его «апартаментах» на теплотрассе не то что телевизора, а и вообще электричества. Но даже если бы было и то и другое, Беляшу подобные «концерты» давно осточертели, и верить им мог только тот, кто ни разу не стоял в очереди за пособием в ПФР.
«Мдя, безнадега… Никакого просвета… Хотя, стоп! У меня ж Хеннеси есть!» – Мысли Беляша оживились…
Надо накатить, да причем срочно и немедленно! Правда немного неудобно – Тузик до сих пор не вернулся, а начать столь важное и ответственное дело без товарища – это ли не свинство, о котором Беляш только что так много думал? Хотя-я-я… «Тузик же сам хотел на праздник выпить, вот я ему его половину на праздник-то и оставлю, а свою сейчас жахну – у меня праздник сегодня!» Удовлетворенный таким раскладом, Беляш взял в руки коньяк. Бутылка, украшенная виноградными листьями и гроздьями, вылитыми на стекле, призывно сверкала на ярком сентябрьском солнце.
«Да-а-а, давненько я таких вещей не пробовал, – подумал Беляш – уже и вкус забыл. Ну ладно, как говориться с почином!» Открутив металлическую пробку
