В пользу кого? Н. И. Романова?! Я. К. Черкасского?! Формально да. Фактически нет. Как раз числа 9 или 10 июня в Кремле разразился скандал. Князь Яков Куденетович, главный судья центральных приказов, по словам шведского резидента К. Поммеренинга, «не захотел принимать челобитных, а направлял их к Морозову». Причина, естественно, проста: распоряжения нового премьера дьяками и подъячими не исполнялись, ибо они реально подчинялись не ему, а кому-то другому. Черкасский демонстративно показал кому: Морозову. Но он ошибался, хотя сей демарш и ускорил отъезд из Москвы опального боярина. На рассвете, «за час до дни», 12 июня отряд стрельцов повез Бориса Ивановича на Белозеро. А затем по городам и весям разослали иных соратников «царского дядьки» кроме тестя Алексея Михайловича – И. Д. Милославского. Даже Г. Г. Пушкина выдворили за пределы Москвы, из-за чего военные фабрики столицы и Тулы пришли «в запустение», почему в сентябре 1648 года тульское предприятие вернули старым хозяевам – Марселису и Аккеме.
Увы, изгнания и служебные командировки не изменили ситуации. В октябре, как и в июне, по уверениям К. Поммеренинга, чтобы прошению дать ход, надлежало его поднести не князю Черкасскому, а «приверженцам Морозова», то есть И. Д. Милославскому, А. М. Львову, Г. Г. Пушкину (к тому моменту реабилитированному), А. Н. Трубецкому… И ясно, что «приверженцев» возглавлял тот, кому доверяли участники июньского совещания. Методом исключения легко определить кто именно – духовник Алексея Михайловича Стефан Ванифатьев. Разумеется, протопоп в управленческую рутину не вмешивался, рекомендуя царю, как быть, только по вопросам большой политики и по всем церковным. Так, 27 июня 1648 года до восьмидесяти челобитчиков от боярских холопов «просили о своем освобождении» у государя. Более чем вероятно, Алексей Михайлович переадресовал прошение духовному отцу, для которого тут особой дилеммы не возникло. Челобитная противоречила соглашению, достигнутому 10 июня. Оттого оно и не рассматривалось. 3 июля шесть заводчиков казнили, прочих оставили под стражей.
О конкретном участии Никона в бурных событиях народной революции источники умалчивают. Молчит и Шушерин. Мы можем разве что догадываться о важной роли, которую Новоспасский архимандрит сыграл в формировании правящей коалиции, выработке нового внешнеполитического курса и первых проповеднических акциях набиравшей силу молодой партии «боголюбцев».
Глава 6. Церковная реформа
Революционный натиск июня 1648 года привел к власти «ревнителей благочестия», которые в одночасье обрели возможность реализовать на практике программу нравственного преображения русского народа. Ее положения разделяли и книжники Соловков, и литераторы из Святой Троицы, и нижегородские радикалы. Правда, в методах воплощения идеала в жизнь они расходились. Просветители из монастырей ратовали за постепенность перемен, пассионарии с Поволжья – за их ускорение. Близость последних к власти дала им шанс провести необходимые
