да… – с трудом прохрипела она, – давай, Владыка Аид, отправь меня к Кристаллу Душ. Отомсти за возлюбленную…
Аид тяжело дышал, в его глазах бушевало пламя гнева, но едва последнее слово сорвалось с губ Персефоны, пальцы его разжались, и он выругался.
– Проклятье! Она не моя возлюбленная.
Персефона упала на колени, потирая шею.
– Вот так сюрприз, надо же…
Откровенная ирония в её голосе заставила Аида взглянуть на неё по-новому: он ещё никогда не видел её такой, не в разговоре с ним. Он хотел сказать ей, что в царстве Теней никто не может причинять вред живым существам без его дозволения, что он не потерпит подобного даже от собственной супруги, но вместо этого почувствовал вину и стал искать оправдания, которые, честно говоря, в текущих обстоятельствах не стоили ни драхмы.
– Ничего не было. Она явилась вчера и очаровала меня.
– Что? – Персефона закашлялась и довольно долго не могла прийти в себя, а затем рассмеялась. – Наверное, это самое потрясающее оправдание, которое я слышала. Это достойно сказаний Аэдов16, – с высоко вздымающейся грудью, с горящими от гнева глазами, вызывающе растрёпанная, она встала на ноги, опираясь на дерево, и театрально похлопала в ладоши.
– Я серьёзно, – божественная аура Аида столкнулась с аурой Персефоны, и воздух в буквальном смысле заискрил.
– То есть Аид, – насмешливо уточнила она, – великий владетель царства Теней настолько слаб, что его смогла очаровать какая-то нимфа? Даже смертные не поверят в это.
– Я помню прошедший день так же ясно, как то, что ты предпочитаешь украшать волосы незабудками. Но я был не в себе и не мог контролировать свои действия.
Персефона горько усмехнулась. Она могла бы простить ему всё, всё, но только не собственное унижение… не измену. Только не это.
– Ты целовал её! – в глазах защипало, и она сжала кулаки. – Целовал! Я это видела, это случилось, и не важно, что было до и будет после, потому что я уже никогда не поверю твоим словам.
– Персефона, – Аид сделал шаг к ней.
Она отошла в сторону.
– Нет… не подходи ко мне. Я не верю тебе, не верю. Ложь и измены так часто случаются в семьях твоих братьев, так почему ты должен отличаться от них? Афродита была права…
– Стой! При чём тут Афродита? – Аид переместился к ней, не позволяя уйти, взял за руку, но она оттолкнула его.
– Не смей меня трогать! Видеть тебя не хочу!
Персефона развернулась, а через мгновение уже входила в собственную спальню. Выгнав собравшихся там нимф, она, наконец, позволила себе быть слабой, выплеснуть эмоции – она разломала всё, что можно и нельзя было сломать, а затем, измотанная и уставшая, опустилась на пол и горько зарыдала. Впереди её ждали долгие
Аэд – в Древней Греции профессиональный исполнитель эпических песен. Легенды рисуют как слепого странствующего аэда Гомера, в «Илиаде» которого есть слова о безжалостности Аида.
