бегом в кабинет главного, и как можно вежливее поблагодарить её и извиниться за беспокойство. «А Светлана? Ей-то я что скажу? Ведь она первая, кто действительно похлопотал, да так неожиданно… С другой стороны – сколько ещё ждать? Чего ждать? Новой лаборатории, которую открывают… вот уж третий год, и будут открывать ещё столько же? Всё этот госзаказ… Могучий лютый зверь, непознанный и непобедимый. А на переводе статей – далеко ли уедешь! И до дому не успеваешь доехать – килограмм-другой, еды – вот и весь заработок. На лекарства родителям и то не всегда хватало». Про деньги – да, приходится про них думать, хочешь не хочешь. Не купленная колбаса не огорчала. А вот книжка… Одна, особенно. «Ну почему их не хватает на книжки-то?!..»
Поначалу не знала, как встать, что сделать с руками, с выражением лица. Шутка ли: оказаться по ту сторону барьера – впервые. Все там, а она здесь. Одна, против всей армии зрителей! Ещё только вчера сама зритель с головы до ног. А теперь стой тут – будто в одежде, вывернутой наизнанку. Как-то надо было… что-то надо было придумать – самостоятельно. Среди гор перелопаченных учебников не было ни одного – по теории гардеробного дела.
Вдруг возникло чувство: она стоит на капитанском мостике, и этот огромный корабль подвластен её воле. Если она захочет… Но чего от него хотеть, она понятия не имеет. Знает только, что в этом что-то есть новое для неё: стоять вот так прямо, чуть приподняв подбородок, наискосок простреленной сильным лучом солнца, вглядываясь вдаль и плыть, рассекая… немного печально и гордо. Если получится – гордо. Несмотря ни на что.
Здание театра было вылитым кораблем – наверху даже окна-иллюминаторы. И это был стеклянный корабль. Или хрустальный.
A crystal ship is being filled
A thousand girls, a thousand thrills
«Тысячи девушек, тысячи трепетов и тревог
Заполняют хрустальный корабль…» 1
Весь из сияющих прозрачных панелей. Огромный, снизу доверху – сплошной кристалл, обрамлённый снаружи окружающим миром. Правда, миром… невзрачных коробок для массового проживания, предельно статичных, к тому же. Из-за этой-то статичности смахивало на то, что прозрачный (или призрачный) красавец во всем своем великолепии давно и прочно то ли сел на обычную мель, то ли, не дай Бог, столкнулся с фатальной подводной льдиной.
Лже-гардеробщица поняла, что на неё одну ложится ответственность за спасение. Никто другой ведь просто не подозревал об опасности. Как могла, принялась спасать корабль. Надо было подольше, понастырнее всматриваться во всё, что вокруг капитанского мостика, и картинка, послушная взгляду, менялась. Можно было увидеть что угодно – из коллекции своего потайного кинотеатра. И даже почувствовать – синусоиды волн под днищем, брызги, соль на губах… В общем, на корабле ещё ладно – можно было поработать. Его приручение – не шутка. И это — определённо что-то новое.
В союзниках ещё были сады, целых два: один вдоль стеклянной стены, на границе между внутренним и внешним миром – с тропическими
Из песни The Crystal Ship группы “The Doors”.
