задумчиво сказал Ольмер. Он посмотрел на портрет в айфоне Ольги. И вдруг все его старые аллюзии, которые у него были в связи с его шведским происхождением, вновь ожили в его сознании. Он смотрел на этот красный камзол, на это молодое лицо, на эту шпагу, и ему казалось, что это он сам 300 лет назад, плененный русским императором!..
– Фантастика! – прошептал барон по-русски…
– Сейчас для меня главное – сам факт ошибки. – спокойно проговорила Ольга. – А исправлением этой ошибки будет создание самого сайта КЛОША! И портрет Бертрана тоже сыграет свою благотворную роль…
Ольмер, очнувшись, спросил у всех:
– Ну как вам Финляндия, друзья?
Таня ответила с ласковой симпатией в голосе:
– Ты знаешь, Ольмер, всё очень приятно, современно, конструктивно… Но у нас, в Кинешме, – более задушевно, как-то мягче. Приедешь и сам почувствуешь… У нас же – Волга, великая русская река. Она тебя как бы обнимает, когда стоишь на высоком берегу… А рядом – старинный храм, бульвар…
Ольмер добавил:
– И театр имени моего дальнего русского родственника Островского. Александра, если не ошибаюсь.
Ольга сказала:
– Не ошибаешься, барон. Александр Николаевич Островский, великий русский драматург. Кстати, мы говорили с тобой о нашем императоре Петре Первом, который нанёс вам поражение под Полтавой, что ты любишь вспоминать – «как швед под Полтавой!» И он же казнил за ошибку англичанина Бертрана Перри!
Ольмер сначала весело встрепенулся. Но потом посуровел лицом.
– Да-да, Оля, именно так, и люблю, и одновременно ненавижу!
– Понимаю тебя! Так вот, барон, далее тебе скажу как культуролог, занимающийся историческими ошибками. Твой родственник Островский исправил, на мой взгляд, ошибку Петра Первого! Я имею в виду чуть-чуть более позднюю и более глобальную.
– Да что ты! Какую? Я как родственник должен знать!..
– Петр Первый в начале восемнадцатого века проводил в России реформы, перестраивая нашу страну в плане культуры по образцу Голландии или Германии. Он так и Петербург построил, тогдашнюю столицу. Роскошный европейский город!
– Мы с Урхо были там на экскурсии четыре года назад. Действительно, шикарный город.
– Ты понимаешь, Ольмер, Пётр слишком увлёкся Европой и сильно притушил яркую исконную русскую культуру! Чуть её вообще не разрушил!
– Да что ты!
– После Петра у нас был знаменитый историк Николай Карамзин, так вот в записках «О прошлом, настоящем и будущем России» он назвал реформы Петра Первого «блестящей ошибкой»! Это был доклад Карамзина императору Александру Первому…
– Ну надо же! – воскликнул Ольмер. – Я такого даже не слышал! Хотя моими предками считаются обрусевшие шведы.
– Чувствую, вас хорошо вразумили под Полтавой! – зло добавил Вася.
Ольмер неожиданно рассмеялся.
– Ты прав,
