сил, все же условия жизни в цепях и скудное питание, за тот срок, что он провел под арестом, не лучшим образом отразилось на его здоровье. Очередной раз, споткнувшись о корягу, рухнул в редкую траву, пробивающуюся сквозь толстый слой прошлогодней опавшей листвы. Адуи даже не стал пытаться подняться, ни сил, ни желания продолжать свой путь у него не осталось.
Он давно уже отстал от Nэин, а окликнуть ее и попросить подождать его, ему не позволили остатки его гордости, прекрасно понимая, что один он сейчас в этом лесу просто пропадет, но все, же промолчал.
Адуи забылся тяжелым сном. Во сне он снова убегал. Бежал и бежал по бесконечному лесу, наполненному подлыми ловушками и всяческими монстрами, что таились во тьме, а следом за ним, без устали гнались окровавленные мертвецы, в доспехах стражников. Запахло дымом, лес как туманом, наполнился дымом. И он теперь бежал, задыхаясь от дыма, не видя дороги, а из этой серой мглы стали раздаваться леденящие душу крики. И вдруг земля ушла из – под ног, и он провалился в глухую тьму. Упав, он лежал какое – то время на животе, но и здесь пахло дымом и еще, он расслышал мягкий шорох шагов. Кто – то ходил вокруг него, не скрадывая и ни таясь. Эти шаги неизвестного во тьме пугали гораздо больше, чем, те сотни оживших мертвецов, что гнались за ним. Хотелось закричать, но не получалось выдавить из себя и звука. Тяжело дыша, вырвался из сна, но и наяву пахло дымом и кто – то рядом ходил вокруг него, Адуи даже подумалось, что он все еще спит и видит сны. Что бы окончательно разобраться сон это или реальность, (открывать глаза он пока опасался), он просто украдкой ущипнул себя. -Упс, – больно, значит не сон.
Сердце забилось так, что кажется каждый удар, отдается в землю, ощутимо сотрясая ее. Резко выдохнув, перевернулся на спину и заозирался. Рядом подымливая горел костер и на нем, что – то жарилось, нанизанное на веточках, а рядом прохаживалась, на его счастье никто иная как Nэин, собирая листья смородины, земляники и еще какие – то травки. И словно почувствовав на себе его взгляд, она резко обернулась на него, оставив свое занятие, подошла к костру.
Адуи поежившись, сел поближе к костру, несмотря на то, что солнце уже встало, сохранялась зябкая прохлада ранних утренних часов. Греясь, подставлял жару огня открытые ладони и все его мысли неизменно возвращались к зажаренным на огне кусочкам мяса, что лежали рядом с костром. Какой же аппетитный дух шел от них. Может быть, прочтя его мысли, Nэин протянула ему веточку с нанизанными на нее кусочками зажаренного мяса.
– Знаешь, а я уж грешным делом подумал, что ты оставила меня ночью, когда я совсем отстал от тебя.
Уже в привычной для нее манере Nэин не взглянув на него, ответила:
– Ешь.
– Спасибо, а что это? Вернее … э … мясо это… откуда?
– Это съедобно и даже вкусно.
Nэин, была права, это действительно было вкусно, безумно вкусно, по крайней мере, на вкус изголодавшегося Адуи, что жадно поглощал кусочек за кусочком, пытаясь разгадать кем, было это мясо.
А в это время Nэин, в сделанном ею из цельного куска бересты прямоугольном
