вероятно, что гениальный ребенок покорил и его. Звенит звонок, и коридоры заполняются гулом голосов. Гаррет ухмыляется мне, будто на что-то намекая, а потом поворачивается к мальчику и выбивает скульптуру у него из рук.
Она падает на пол и разбивается.
Я, сдерживая испуганный возглас, смотрю на осколки, затем на ребенка, который таращит на нас огромные обиженные глаза. Он даже не пытается скрыть своего огорчения, словно не понимает, что так было бы лучше, и вид у него до того жалобный, что я готов похлопать его по плечу, как похлопал бы Люка, но меня отвлекает чей-то пронзительный крик.
– Ээээй! – К нам летит парень с суставами как у марионетки и огненно-рыжими волосами, одетый в комбинезон с пятнами от травы на коленках, словно он фермер или кто-то в этом роде. – Что случилось, Эван?
– Ничего, – бормочет Эван и опускается на колени, чтобы собрать обломки сотворенного им произведения искусства. Некоторые органы вывались наружу, а прекрасно выполненное сердце разбилось на тысячу осколков.
Рыжеволосый смотрит на меня и Гаррета так, словно прекрасно понимает, что произошло. Он расправляет свои цыплячьи плечи – наверное, собирается отругать нас, но из его рта вырывается лишь сдавленный птичий клекот. Это так смешно, что я не могу удержаться – и смеюсь.
Гаррету все это не кажется таким уж смешным. Он делает шаг к мальчику-птице, и в голосе того начинает звучать страх.
Встревоженный Эван поднимает голову.
– Блэр, все о’кей. Правда.
– Эй, вы там, мальчики! – К нам направляется учитель.
– Пошли, – говорит мне Гаррет, и мы исчезаем в толпе.
Когда я сажусь за стол, мистер Райвас выразительно смотрит на часы на стене. Я довольно сильно опоздал, но, по крайней мере, он не добавляет саркастическое: «Очень мило с вашей стороны, что вы присоединились к нам». Он начинает просматривать какие-то бумаги на столе и берет в руки мою контрольную работу. На ней написано число 100 и три восклицательных знака.
– О. Клево. – Я откидываюсь на спинку стула.
– Отличная работа, Сайерс. Отличная. У тебя, похоже, прекрасные способности к языкам.
– Ага…
– И знаешь, что я думаю?
– Хмм? – Я рассеянно делаю глоток ванильного латте.
– Я думаю, ты сможешь достичь таких успехов во всем, к чему будешь прилагать усилия, а не только в латыни. – И, к моей досаде, он разражается речью типа ты-умный-но-не-стараешься, а для понедельника это слишком.
Продолжаю пить кофе и жду, когда мистер Райвас устанет, но спустя несколько минут понимаю, что мои ожидания напрасны.
– Мистер Райвас, ничего личного, но какое это имеет значение?
– Ты о чем?
– Я об отметке и о школе в целом.
Мистер Райвас ошарашенно смотрит на меня.
– В старшей школе ты готовишься к поступлению в колледж. Если у тебя хорошие отметки, то перед тобой открывается больше возможностей. А колледж
