сотый раз Даша не могла поверить, что подруга осмелилась забыть случившееся с ней «счастье». Даша пересказала весь день в Олежках по минутам, а эпичный момент знакомства с Дэном трижды:
– Когда ты грохнулась из кустов, опрокинула стол, разодрала коленки, начала обесцвечиваться… Он поднял тебя на руки! – эмоционально пересказывала Даша, сопровождая монолог бурными жестами и пантомимами, – он нёс тебя до самой парковки. Ровно пятьсот пятьдесят шесть метров. Эпично перевернул лонгборты, бац! Бац! Сгрузил тебя, как девственницу на жертвенный алтарь! Хотя, почему как… – легонько пнула она подругу ступней под столиком кафе. – А потом убежал, когда с паркинга выезжал, чиркнул бочину сокрой, прикинь?
Дашка подняла с пола лонгборд подруги, рассматривая автограф Дэна.
– Вот ты везучая.
Она тыкала под нос телефоном с записью спины Дэна и болтающимся обездвиженным телом. Тёма смотрела, как на повороте она задела кедом ветки березы, а на следующем Дэн подтянул её выше изрядно тряханув.
– У тебя же есть парень, Даш, – поглядывала Тёма за окна кафетерия на сереющее небо.
– Ага, Серёга! Он менеджер Дэна. Мы с ним коллаборируем и делимся инфой. Он его друг, но сам ничего не знает. Где прячется? Вот бы мне тот миллион от его матери любому, кто вычислит его адрес.
– Ты на него охотишься? Он же Пуля, а не Кролик.
Дождевые капли крались еле слышимой поступью охотящейся львицы, но в разуме Тёмы они врезались снарядами в пуленепробиваемое (к счастью) стекло кафешки.
– Дробь, Тёмка, запомни, он – Дэн Дробь! У него в багажнике дробовик.
– Это вообще законно иметь оружие?
– У Катринки из фан группы родич в полиции. Она выяснила, разрешение у него есть. Все законно.
Даша подлила им обеим чай, от которого пахло жасмином.
По окнам текли капли легкого летнего дождика. Тёме мерещились тысячи дождевых веснушек на фоне неба. Как-то раз Максим сказал: покажи мне свою контекстную рекламу, я и скажу, кто ты. На мобильник Тёмы частенько сыпалась реклама косметологических центров с программами лечения пигментации.
Телефон пискнул очередным всплывающим сообщением, и Тёма зачитала вслух:
– Накладные ресницы, клипсы для ногтей, стразы для губ, пирсинг для языка, переводные веснушки и тату… они что, серьезно? Все это продают?
– Ты не пользуешься даже блеском для губ, Тёмка. Конечно, продают! Я вот хочу сменить дреды и сделать афрокосички.
– Круто… – продолжала пялиться Тёма в телефон.
– Эшэмэшку шдешь? – шепелявила Даша с набитым ртом, – и не с рекламой, да?
Даша заказала второй чизкейк, к тому же угощала подруга в честь выписки из «дурки», а у Даши с деньгами всегда было туго.
– Психолог должен написать… – уклончиво ответила она, – собирался назначить время… Типа встреч.
Тёма растягивала черную бандану на запястье, когда телефон в руке брякнул.
– Пшихолог? – спросила Даша.
– Ага…
