шее и жамканье своей попы, сказалп же ему, что в сиськах баллончик, а не в заднице!
– О-о-о-о! Горячая! – наслаждался зрелищем Ирокез.
Цокнув той самой азбукой цоканья, которую Тёма, очевидно, должна была понять как: «я жамкаю твой зад для достоверности, никто не лезете сразу в сиськи, соблазняя!» Дэн положил руку на ключицы Тёмы и аккуратно начал опускаться ниже. От его ладони шел жар, а с поверхности кисти на Тёму пялился озлобленный грустный смайлик.
– А-а-а-а! Не могу! Хватит! – оттолкнула она парня и выхватив перцовый баллон, не думая и не размышляя, надавила на затвор.
Вот только бы еще струя смотрела в это время на Ирокеза и его людей, а не прямо Тёме в глаза.
– А-а-а-а! – продолжила визжать Тёма, как только потеряла способность видеть, а еще и дышать.
Теперь она ориентировалась по одним только звукам, наполнивших офис. Удары, стоны, кто-то падает, что-то разбивается. Не получалось даже на крошечную щелку приоткрыть глаза и понять, что происходит.
А происходило следующее.
Отодвинув Роксану в угол (решил называть ее пока что так), Дэн выхватил у нее баллон и обдал перцовым облаком Ирокеза. После чего в ход пошли кулаки. Разбросанные по полу шары, цилиндры и овалы из интим шопа, теперь играли Дэну на руку. Ирокез и его люди начали спотыкаться и скользить по ним, теряя равновесие. У того, что был слева, Дэн отобрал кастет и драка трое на одного приняла более или менее уравновешенный в силах вариант.
– Убью! Суку! Найду обоих!
– Сюда! – подкинул Денис девушку на подоконник, – когда крикну «прыгай»…
Он не договорил. Она тут же спрыгнула с подоконника, падая коленями в траву и заваливаясь на бок.
– Я же сказал, когда крикну «прыгай», а не прыгай, значит прыгай!
– Но ты крикнул!
Она поднялась с газона со второй попытки, шагая с вытянутыми руками, измазанными землей на подкошенных зомби ногах.
Дэн схватил ее за руку и потащил за собой через подворотню к байку.
– Хватайся и держись.
– За что?
– Вот, чувствуешь, – опустил он ее кисть на сиденье байка. – Залезай!
Вскинув ногу (а растяжка у нее оказалась отличная) она съездила Дэну ступней в порванном чулке по челюсти второй раз за день. Впервые он проводил вечер с девушкой, избивающей его и отказавшейся целоваться с ним, а прикосновение… довели не до блаженства, а до истерики. Неужели, он так сильно растерял хватку за год, не переспав ни с одной девушкой.
Та, что сидела на байке верещала и брыкалась:
– Куда я попала?! Куда?! Я ничего вижу ничего…
– Это был не самый мой любимы зуб… – поводил он подбородком. – Дай-ка мне это, – потянул он за узел ее черной банданы, обмотанной словно браслет.
– Нет! – просвистела рука Тёмы над его головой, – не трогай! Никогда ее не трогай!
– Нужно перевязать глаза, – услышала она треск, как от порванной ткани. – На скорости
