Кальбин представлял из себя по прочности железо, то такой человек, как Гельмут, был не прочнее бумаги. Не мудрено, что при возникновении в жизни тяжёлой ситуации, каждый предпочёл бы видеть рядом с собой человека, прочного как железо, а не как бумага.
Однако фактом оставалось одно. Почти ко всем Незурим был равнодушен и Гельмут в это большинство не входил. Очень часто человек похож на то, что больше всего порицает, тратя на это своё внимание, мысли и время. Именно то, что больше всего не любил в себе. Утаивать своё истинное эго – это у них было общее.
Гельмута, однако, он никогда не воспринимал всерьёз. Не видя в нём силы, Незурим понимал, что такой человек никогда не мог бы представлять для него врага, ведь враг должен обладать несгибаемостью, а Гельмут всегда прогибался под условия, только вот условия всегда задавали сильные мира сего, такие как Авелон или другие грехоборцы, но никак не те, кто старается только выслужиться. Гельмут чувствовал снисходительно-порицательное отношение к себе и поэтому раскрывался в своём истинном обличье перед Незуримом. Достаточно было немного надавить на этого человека, и он тут же превращался в подлую мерзкую особу, которая действует за спиной и испытывает истинное наслаждение от возможности досадить тем, кто ему не по нраву, как только представляется такая возможность. Он истинно злорадствует, когда у тех, кто ему не нравится и всячески способствует происходящим в жизни неугодных ему невзгодам. Так и вышло, что сейчас он пришёл, чтобы позлорадствовать перед Незуримом в его положении, хотя, по сути, ни на что не влиял в этой ситуации, он с упоением от участия в досаждении своему неприятелю говорил, как он пойдёт и расскажет Авелону о событиях в Блестице.
– Посмотрим, как ты заговоришь, когда перед тобой окажется грехоборец, а не я. – После чего Гельмут довольный собой ретировался из лазарета.
– Чтобы не сказал Авелон, рассматривать моё дело всё равно будут в Имплосеонате, здесь лишь допросят, установят фактические обстоятельства, а потом… Я отправлюсь на суд, в лучшем случае меня оправдают, но я бы за такое не оправдал, скорее всего меня выгонят из Ордена, в самом худшем – я отправлюсь на каторгу на долгий срок. Солнце садится, Авелон провёл в дороге долгое время, думаю уже завтра он прочитает рапорты паладинов, которых он послал. Я уже достаточно хорошо себя чувствую, хоть мне и говорят, что мне ещё рано заканчивать постельный режим.
Авелон зашёл в свой кабинет с мыслями о недавнем походе и событиях, происходящих вокруг.
Он посмотрел в окошко, там город, в небе солнышко грело всё вокруг.
– Необычное задание, не приходилось ранее пробовать себя в роли следопыта. Надеюсь, Дадиан и Худион разберутся в остальном. В ордене гнева сильные грехоборцы, не часто приходится работать с кем-то, кроме своих. Но довольно об этом, сегодня никаких больше дел. Потрачу этот день на отдых, баню и сон.
Утром Авелон проснулся обеспокоенным, вчерашние мысли не покидали его
