И да избавишь ты этот мир от страданий, хоть даже низведёшь его в пепел и истребишь всех живых на своём пути.
Из ноздрей его начал исходить чёрный дым, его руки и ноги напряглись и железные оковы креста, начали гнуться. Казалось, вот-вот он их вырвет. Заметив это, истязатель отступил назад в недоумении.
– Он пришёл. – Подняв голову вверх, ощутил, тащимый на казнь Закхей. – Ещё один смертный грех закончил свой жизненный путь, чтобы войти в вечность.
– Тебе не разрешали открывать рот! – С нескрываемой злобой сказал ему паладин.
– Я всего лишь принёс меч хозяину, чтобы он сам его забрал, весь этот спектакль ради тебя, Гадо. Горящее будущее достаётся только людям с тяжёлой судьбой, чьё будущее горит. А твоё будущее всецело в огне, сгорает и превращается в пепел. И все, кто есть в твоём будущем – сгорят вместе с ним! Ты смертный грех гнева, Гадо! Только ты отныне и навсегда и никто больше.
– Что за бред он несёт? Заткни его! – Сказал второй паладин, ведший Закхея с другой стороны.
– Заткнись, мытарь, тебе не ясно было сказано?! – С этими словами он ударил Закхея коленом по рёбрам в печень и тот резко выдохнул, сделав вид, что ему больно.
– Донесём тебя до плахи, там покажут всем возвращённое Горящее будущее, а потом тебя казнят, отрубив голову этим же мечом. – Паладин презрительно посмотрел на Закхея. – И так будет с каждым, кто осмелиться на кощунство в сторону Имлосеоната, то есть в сторону Бога.
Сила Гадо росла, он резко выдернул левую руку, и железная окова вылетела в стену. Крест, на котором он висел, загорелся. Внезапно вылетела вторая окова, освободив правую руку. Оковы, державшие его ноги быстро раскалились докрасна и начали плавиться.
– Вечно сладкий и никогда не заканчивающийся сон. Покидая Имплосеонат во второй раз, Закхей продолжал говорить, будто Гадо рядом с ним. – Всё происходящее, – почему так? Жизнь есть жизнь. Никто не знает, почему она такая, какая есть. И почему ангелы не поют упоительную колыбельную? То, что с тобой сделал этот мир не исправить. В твою душу вложили чистый ужас, и плоды эти вернутся с торицей. Почему это должно было так случиться? Впрочем, все при жизни пытаются стать кем-то и чем-то. И лишь те, кто переступили порог смерти, знают, что жизнь не колыбельная. Теперь и ты это знаешь, Гадо.
– Что за чертовщина?! Стража! – Заорал мастер пыток.
В пыточную камеру забежали двое паладинов и замерли в недоумении. Гадо, игнорируя их, неторопливо подошёл к нему и схватил за лицо.
Руки его были столь горячими, что кожа растеклась как масло до костей черепа под жгучими пальцами, мастер пыток закричал от боли. И вдруг всё его тело начало словно выгорать изнутри. Изо рта и носа пошёл дым, мясо начало слезать с костей по всему телу, глаза его высохли и провалились в глазницы, на голове почти не осталось кожи, а сам череп начал чернеть, как горелая кость. Кожа и мясо стали отваливаться с мастера пыток и
