говорил), что, хотя он установил эту таксу как плату за свои любовные наслаждения, данная статья его расходов к концу года становилась значительной»129. Однако Пётр не забыл ласок меншиковской пленницы. Вернувшись вскоре в Ливонию, он нашел случай вновь пообщаться с ней и затем забрал Марту к себе. «Без всяких формальностей он взял ее под руку и увел в свой дворец. На другой день и на третий он видел Меншикова, но не говорил с ним о том, чтобы прислать ему ее обратно. Однако на четвертый день, поговорив со своим фавором о разных делах… когда тот уже уходил, он его вернул и сказал ему, как бы размышляя: „Послушай, я тебе не возвращу Екатерину, она мне нравится и останется у меня. Ты должен мне уступить“. Меншиков дал свое согласие кивком головы с поклоном и удалился, но царь позвал его во второй раз и сказал: „Ты, конечно, и не подумал о том, что эта несчастная сосем раздета. Немедленно пришли ей что-нибудь из одежды. Она должна быть хорошо экипирована“. Фаворит понял, что это значило, и даже больше»130.
Еще будучи у Меншикова Марта поняла, что Россия стала для нее новой родиной, где ей предстоит прожить очень долго. «Для того, – писал историк К. И. Арсеньев, – оставила веру своей родины и приняла Православие; усердно начала изучение Русскаго языка, и скоро успела в нем так, что казалось, будто всегда принадлежала к великой семье Русскаго народа»131. В 1705 г. Марта приняла православие и была нареченной Екатериной Алексеевной. Очевидно, что Пётр уже в это время имел на нее далеко идущие планы. Об этом красноречиво свидетельствует хотя бы тот факт, что крестным отцом Марты был сын Петра I – пятнадцатилетний царевич Алексей, а ее крестной матерью – сводная сестра царя Екатерина Алексеевна, сорокасемилетняя дочь Алексея Михайловича и Марии Мстиславской. С этого времени к Марте, т. е. Екатерине Алексеевне, все, кто ее знал, резко изменили отношение, ведь перед ними была крестница царевича и царевны и самый близкий человек к Петру I.
В январе 1710 г. Пётр устроил триумфальное шествие в Москву по случаю Полтавской победы, на параде провели тысячи шведских пленных. В их среде, по рассказу Ф. Вильбуа был Иоганн Крузе, законный муж Екатерины. Иоганн признался о своей жене, рожавшей одного за другим детей русскому царю, и был немедленно сослан в отдаленный уголок Сибири, где скончался в 1721 г. Со слов Ф. Вильбуа существование живого законного мужа Екатерины в годы рождения Анны (1708) и Екатерины (1709) позднее использовались противоборствующими сторонами в споре на престол после смерти Екатерины I. В то же время по записи из Ольденбургского герцогства шведский драгун Крузе погиб в 1705 г., однако надо иметь в виду заинтересованность немецких герцогов в легитимности рождения дочерей Петра, Анны и Екатерины, которым подыскивали женихов среди немецких удельных правителей.
6 февраля 1711 г., отправляясь в Прутский поход, Пётр
Там же, стр. 142—143.
Там же, стр. 143.
Арсентьев К. И. Царствование Екатерины I. СПб, тип. Имп. Акад. Наук, 1856, стр. 68.
