и безжизненная, беспомощно висела вдоль тела.
– Я вас оставлю. Если что, зовите, – произнесла Марго и ушла.
Ее дочь стояла посреди комнаты с безучастным видом. Затея с портретом ее явно не привлекала. Желая ее подбодрить, я заверила, что не придется ей позировать, как каменной, боясь пошевелиться, мы можем болтать и, если она устанет, сделаем перерыв. Вяло кивнув, она спросила, куда садиться.
– Вон туда, поближе к свету.
Она опустилась на стул. Уставилась в окно и застыла, как скульптура, несмотря на мои слова, что каменной быть не обязательно. Чтобы дать ей расслабиться и снять с нее зажатость, я спросила, нравится ли ей идея сделать ее портрет на фоне цветов.
– Мне без разницы.
– Не любишь цветы?
– Люблю, но их все кому не лень рисуют.
– Все рисуют по-разному. Твоя мама попросила сделать цветы необычными.
– Зашибись! – прыснула она. – Неужто такие, как у Джоржии О’Кифф?1
– Ты знаешь Джоржию О’Кифф? – удивилась я.
– Знаю, у нее прикольные картины, а мама их терпеть не может.
– Ты интересуешься искусством?
– Что за цветы вы собираетесь рисовать? Ромашки и васильки? – не ответив, хмыкнула она.
– Мои собственные.
– Выдуманные?
– Скорее утрированные. А какие еще художники тебе нравятся?
– Мне мало кто нравится, – ответила она и отгородилась.
Замкнутая и настороженная девочка. Свет из окна, падая на ее бледное лицо, побелил его еще больше и усилил ее внешнюю хрупкость. Выглядит ранимой, прикрывается насмешками, а в душе, похоже, сильнее, чем кажется.
– Начнем? – спросила я.
– О’кей. – Она выпрямилась и замерла, точно я все-таки приказала ей не двигаться.
Чтобы она чувствовала себя комфортнее, я придумывала темы для разговора. Она отвечала – лаконично, с тем же хмыканьем, но охотно, и мне удалось составить о ней более объемное мнение: крепкая, вдумчивая, но ершистая. В ней также угадывалась печаль – возможно, из-за ее безжизненной руки.
Вскоре ей наскучило болтать, и следующие полчаса прошли в молчании. Нарушать его я не стала – пусть будет тишина, если ей так легче. Натурщицей она оказалась идеальной: застыв, сидела в одной и той же позе и смотрела в окно. А за окном полз по небу клочок жидкого облака. Полз, полз и растаял.
– У вас есть сайт? Хочу посмотреть ваши картины, – прервала она молчание.
– Есть. Правда, я его давно не обновляла, но мои работы можно найти в Интернете.
– В соцсетях?
– Нет, на разных сайтах. В соцсетях меня нет, я держусь в тени. Как говорит моя подруга, я отстала от времени, сейчас там все, а я не люблю.
– Мой папа тоже не любит. Если бы не его бизнес, он бы там не крутился, а моя сестра с утра до вечера там торчит. Когда Интернет не работает, у нее истерика.
– Она
Джоржия О’Кифф (1887–1986) – американская художница.
