– ключ к влиянию.
В принципе, что у возглавляемых Мориямой и Эверли подразделений разные уровни допуска было очевидно ещё на входу в Дно, просто я слишком увлёкся идеей о возможной эволюции экзоматерии. Если экзо меняла людей на молекулярном уровне, то почему бы не допустить, что возможен и обратный процесс? Он будет невыгоден с точки зрения монетизации, и скорее всего оказался просто досадный побочный эффект, чем специальной разработкой, но кто знает? Эверли точно не знал. Морияма – возможно, догадывался.
– Что ж, будем считать, что общедоступная информация о неспособности экзоконструктов к воспроизводству утратила свою релевантность, – объявил Эверли, внося правки в профили.
– Отнюдь, – невозмутимо сказал Морияма. – Это исключение, а не правило.
Эверли метнул в него острый, как бритва, взгляд и сузил глаза:
– Поправь меня, если я неправильно читаю ситуацию. В конгломерате Тора, где расположен крупнейший сортировочный центр Внутреннего Кольца, обнаруживаются Т-оболочки, каким-то образом рекомбинированные в человеческое тело настолько окончательно и бесповоротно, что о, чудо! Они даже плодиться могут. И я должен – что? Сделать вид, что ничего не заметил?
– Ты ничего и не заметил, Эйден, – усмехнулся Морияма краем рта.
Эверли хмыкнул в ответ, удаляя только что вписанные в профили отметки о видовой принадлежности жертв.
– Дно для того и существует – то, что сюда попало, уже никогда не всплывёт.
Я сделал вид, что поглощён изучением среза шеи ближайшего трупа и не заметил, как Эверли рассматривает меня с жадным любопытством. Именно то, что мне нужно – внимание облечённого властью садиста, которому мой командующий, судя по тому, какой оборот приняло дело, теперь должен услугу.
От необходимости пережить ещё хоть несколько минут этого напряжения, полного невысказанных вопросов и слишком очевидных намёков, меня избавило появление оперативной группы, оставленной наводить порядок на месте происшествия. С собой они прикатили пятое тело, которое тоже оказалось оболочкой, точно так же, как и первые четыре – к заметному удивлению Ирэны и откровенному восторгу Эйдена Эверли.
Поговорить с Ирэной мне так и не удалось, потому что сначала она подробно отчитывалась, как никто ничего не заметил вплоть до устроенного мной представления (я всё ещё считал, что всё сделал правильно, или у нас сейчас не было бы пятого тела в относительной целости и полной сохранности), и как они с напарницей – второй оболочкой в подчёркнуто женственной и невольно вызывающей опасное желание доверить ей все свои тайны форме – подправили память о произошедшем в мозгах всех невольных свидетелей (потому что, ладно, мой косяк, я не должен был демонстрировать доступные только боевым формам экзоконструктов способности, раз уж официально я прибыл в Аркадию, как человек); а потом вносила данные в Архив, пока её напарница кратко пересказывала последние несколько дней жизни жертвы по версии записей Зеркал и того, что удалось восстановить по активности в сетях. Дом, работа, дом,
