шансов видеться с ней чаще. Возможно это, а может быть, просто скука и одиночество, которые были типичны для всех подобных заведений, только распаляли его чувства, толкали его на более тесный контакт. Прошло еще несколько месяцев, и Лариону наконец представился случай сойтись с Сагидой поближе. На одном из семинаров им задали коллективное задание, которое нужно было делать в группах по три человека. Ларион тут же выбрал в партнеры Сагиду. Третьим членом их группы вызвалась быть очень красивая яркая испанка Габриэла. Договорились встретиться в апартаментах Сагиды, так как там было больше места для работы над проектом. Габриэла говорила, что ни черта не понимает в этом задании и откровенно строила глазки Лариону.
Когда они втроем разместились в просторных апартаментах Сагиды, Ларион старался держаться поближе к хозяйке и все время отстранялся от навязчивой Габриэлы. Та никак не могла понять, чего это здоровый симпатичный парень тянется к этой инвалидке. Ну да, она слышала, что у нее папаша мультимиллионер, но… не будет же он заниматься сексом с полуфабрикатом. После того как они просидели за бумагами около часа Габриэла поняла, что не добъется ничего от Лариона – он был всецело поглощен Сагидой. Они ворковали друг с другом и быстро что-то рисовали. Габриэла зевнула и сказала, что они вполне могут без нее обойтись, а она предпочитает пойти в бар и чего-нибудь выпить. Ларион тут же с готовностью согласился сделать за нее задание, и пусть она не волнуется – профессору они ничего не скажут.
Ларион и Сагида остались одни в комнате. Теперь Сагида сама видела, как Ларион отверг красивую испанку, которая совершенно откровенно вешалась на него. Если бы он просто хотел секса, наверное, он бы от той не отказался. И она повернулась к нему всем телом и спросила:
– Тебе не понравилась Габриэла?
– Мне нравишься ты, Сагида.
– Ты что, извращенец?
Ларион изумленно уставился на девушку. – Что ты мелешь? Разве влюбиться – это извращение? – С этими словами Ларион взял Сагиду за руку, придвинулся к ее губам и резко прижался к ее лицу. Он давно решил, что сделает это – будь что будет. Он ожидал встретить резкое сопротивление, крик озлобленного неполноценного существа, которое должно ненавидеть таких, как он, вроде бы нормальных. Но вместо этого губы Сагиды раскрылись и ответили ему нежностью и страстью. Так они целовались, не замечая времени. Наконец Сагида оттолкнула его и сказала:
– Подожди-ка, – Сагида встала и поманила за собой Лариона. Он послушно последовал за ней в спальню.
– Сейчас я тебе покажу кое-что, – сказала Сагида, поднимая одну ногу высоко над кроватью. – В настоящем виде, потому что я не хочу ничего от тебя скрывать. – Она пошевелила пальцами холеной белой ноги. – Видишь это? Сначала я показываю тебе мою настоящую живую ногу. – Затем Сагида подняла вверх и положила на эту ногу другую. – А вот это уже не настоящая, называется «антропьез».
Ларион
