наевшись обезьяньей еды.
Оказавшись на заднем сидении джипа господина Арманди рядом с сумкой, наполненной бананами, в течение всей поездки я тоже не прикоснулся ни к одному из них: детские внушения очень сильны в человеке.
Наш гид, должно быть, очень гордился своим новеньким джипом, достойном участия в съёмках очередной части «Парка Юрского периода». Машина, пожалуй, гарантировала бы защиту от зубастых монстров эры динозавров и приятно поражала кожаным салоном и прочими дорогими наворотами. Снаружи балиец оригинально расписал ее, украсив чудо немецкой автомобильной мысли существами местной мифологии.
По пути Команг безостановочно рассказывал что-то Стасу. Говорил он очень эмоционально. По его восторженной интонации я понял, что он не только много знает об острове, но и любит его всей душой. Его акцент был настолько необычен, что даже я, не знающий английского языка, улыбался, слушая его речь.
Вдруг наш джип затормозил. Маленький балиец, прихватив с собой пластиковую бутылочку, выскочил из автомобиля. Ни я, ни Стас ничего не поняли и не спускали с него глаз. Тем временем Команг, произведя ритуальные пассы, нагнулся к ручейку в траве, едва заметному с дороги. Он набрал воды в свою бутылочку, после чего опять совершил мистические пассы. Несколько раз поклонившись неведому кому и что-то произнеся на своём языке, он сорвал желтый цветочек, росший в траве, и опустил его в ручеёк. Произнеся ещё несколько слов, он сорвал другой такой же цветочек и заложил его себе за ухо.
Когда он вернулся в машину, Стас расспросил о его столь странных действиях, а я довольствовался комментарием Стаса. Гид объяснил, что он набирал воду из священного источника. Предварительно он отдал необходимые почести духу источника и принёс ему жертву. Дух благосклонно принял эту жертву, дал воду и одарил смиренного просителя цветочком.
Мне весь этот ритуал показался диковатым. Балиец же считал его естественным. Обряды общения с духами происходят на Бали ежедневно и повсеместно – как по индивидуальному сценарию, который мы видели у ручья в исполнении Команга, так и по установленным церемониям.
В принятых общинных ритуалах нет никого похожего ни на попа с кадилом, ни на жреца с жертвенным ножом. Участники, а ими бывают все члены общины, просто важно расхаживают друг за другом с тарелками фруктов в руках и на головах. Потом появляются танцоры в пёстрых масках и одеждах – они выполняют замысловатые телодвижения, при напряженном внимании остальных. Звучат заклинания на балийском языке. Всё вместе это называется церемонией в храме.
Причем, похоже, вся община, от мала до велика, верит в серьёзность происходящего. Если на церковные праздники в России большинство смотрит, как на красивую игру, дань традиции, не имеющей связи с действительностью, то на Бали все церемониальные действа, кажущиеся европейцам идиотическими, воспринимаются, как значимые события жизни. Культ не является для балийцев пустой игрой. Он определяет их жизнь.
