друзей призывают до срока
В этот самый бессрочный
среди безоружных полков.
Нешутовское
…Пустые глаза, толоконные лбы,
Кабак – и опять дорога,
Потерянных лет верстовые столбы,
Полслова – и тень острога.
Упрямо звучит неприглаженный стих,
На сердце легко ли, груз ли.
Покуда мой голос не слаб и не тих —
Звенеть, бубенцы и гусли!
Пока не указ ни дворцы, ни дворы,
Ни сладкие басни-сказки —
Хвала из забытой царями дыры
Надёжней монаршей ласки.
Всевышнего дар унеся в бесприют,
Я трачу Его щедроты:
Скитаюсь, как лабух, как загнанный шут,
От низшей до высшей ноты.
Срывается голос, устала рука,
Но жажда неутолима —
На память оставить наказ дурака:
«Ни взгляда, ни слова мимо!»
Sancho Panza Blues
Сижу один, как старый Санчо Панса,
В моей бездонкихотовой глуши.
Стихи пропахли пылью декаданса,
Им всё равно – пиши их, не пиши.
Кому-то слышен голос Провиденья,
А надо мной безжалостный игрун
Лабает блюз про слёзы и паденья,
Пережимая нервы вместо струн.
О, этот блюз, – он ветра солонее!
Его певуче-мельничный мотив
Неясен, словно образ Дульсинеи,
И то смятён, то нежен, то строптив…
Идальго пал, и мир стал странно тесен,
Уподоблён пустому шалашу…
Я изорву страницы многих песен,
Но долгий блюз однажды допишу.
Вниз. Вверх
Сталью реки распорот,
кашей снегов раскис,
смотрит весенний город
вниз.
Не сохранив ни слова,
в прежнее рвётся нить —
падаю с неба снова
жить.
Над суетой земною
солнца лучится взвесь.
Знаю, что Ты со мною
здесь
с первым же детским горем
молча заговоришь.
Вижу: над пенным морем
крыш
чьей-то души безвестной
бьётся усталый стерх,
падая прямо в бездну —
вверх.
Уездный призрак N
«– …А вы откуда будете?
– Да мы местные…»
(«Город Зеро»)
Этот медленный серый восход,
Что крадётся и солнце крадёт,
Точно так же неспешно придёт
Завтра.
Малый город – забытый герой,
