что Виктория Бэкхем его главная эротическая фантазия? У него в армии всегда при себе была ее фотография. Догадываешься, для чего?
Полярник явно смеялся надо мной, и мне захотелось спрятаться в скорлупу и не обращать на него никакого внимания. Но тогда он понял бы, что одержал верх.
– Ты омерзителен, – сморщив нос, ответила я.
– А ты лгунья, – рассмеялся он, – Если не нравится музыка – так и скажи.
Я отвернулась и пропала в своих мыслях. Я действительно совершенно не слушала музыку. Не потому что не любила. Просто, кажется, в какой-то момент я запретила себе влюбляться во что бы то ни было: музыка, еда, картины, места, люди… Это потенциально могло сломать меня, ведь после смерти родителей я вычеркнула из своей жизни все, что когда-то приносило мне удовольствие.
Единственный, кто смог подобраться ко мне достаточно близко – был Петя. Он просто волшебник, ведь рядом с ним я практически с первых минут начала ощущать себя иначе – так, будто я древняя ваза, которую нужно оберегать всеми силами.
– Сюткин*, – тихо произнесла я, продолжая пялиться в окно.
– Сюткин? – глупо переспросил Макс, и мне пришлось повернуться к нему, чтобы объяснить.
– Мама его обожала. У нас дома всегда звучал голос Сюткина, – я невольно улыбнулась, приоткрыв дверь в воспоминания.
Снежный задумчиво хмыкнул и принялся переключать песни. Наконец из колонок заиграла давно забытая мелодия и я, закрыв глаза, откинула голову назад.
– У нас механик на станции всегда напевал эту песню, и я к ней по-своему привязался, – голос полярника звучал откуда-то издалека, а я уже витала в облаках между реальностью и воспоминаниями.
– На-на-на-на-на, любите искренно, дружите преданно*, – пел Валерий Сюткин из магнитофона на подоконнике нашей солнечной кухни, —На-на-на-на-на, прощайте быстро, но целуйтесь медленно…
Я не забредала в свои воспоминания так глубоко уже очень давно. Это страшно, ведь ты точно знаешь, что огромная часть тебя все еще живет там. Где мама улыбается, заплетая тебе косы, и папа по вечерам приходит с работы и зовет прогуляться к морю.
Страшно желать остаться там – в воспоминаниях. Если бы у меня была возможность, я променяла бы что угодно, лишь бы вернуться в прошлое и замереть в нем навсегда.
Но волшебных способностей у меня не было, и я продолжала жить обычной жизнью, и никто и не подумал бы, что со мной что-то не так. Ведь я научилась здорово притворяться.
Голос Сюткина стих, и дальше мы ехали молча, слушая ненавязчивую и в то же время красивую музыку и думая о чем-то своем. Макс то и дело зевал, но взгляд его оставался сосредоточенным на дороге. Удобно устроившись в кресле, я сонными глазами наблюдала за тем, как драматично врываются в Опель огни фонарей, резко очерчивая скулы и нос Снежного. Образ невольно запечатлелся в моей голове, и я на всякий случай пообещала себе никогда не стараться воспроизвести его на бумаге.
Как художника меня притягивало красивое фактурное
