леса и зверей, никого нет и не с кем поговорить? – с пониманием спросила Оксана.– Ну, разговоров-то мне хватало. Мы жили на пару с Эргеном, а с ним долго не помолчишь. Но, знаешь, здесь один день похож на другой, другой на третий. Один раз из дальних мест забрёл к нам хищник. Пришли егеря, усыпили его, вывезли обратно туда, где ему положено жить. Вот и все события. Кому-то этого достаточно, но мне – нет.
– Эрген? Вот уж не думала, что этот павлин стал бы здесь жить. И не удивлюсь, если он струсил и убежал, – девушка хихикнула. – Скажи, а почему ты сначала выбрал именно эту специальность?
Эйглер, покачав головой, возразил:
– Эрген, может, и павлин. Но далеко и далеко не трус. К тому же выбора у нас особо не было. Есть обязательный цикл, который ты проходишь при обучении. Нечто вроде вашего «человек-человек», «человек-природа», «человек-знак». Только на практике. Что же касается специальности… Мама была биологом. Я её почти не помню, но то, что помню, всегда связано с природой или с рассказами о ней. В детстве я хотел быть, как мама. Но, когда вырос, понял, что это не моё.
По тому, как дрогнул голос Эйглера, Оксана поняла, что затронута очень болезненная для него тема. И всё же рискнула спросить:
– А что случилось с твоей мамой? Но если ты не хочешь говорить об этом, я пойму.
– Она погибла. Давно, я ещё был совсем маленьким. Полетела в экспедицию на недавно открытую планету и не вернулась. Несчастный случай. Потом сказали, что тяговый двигатель не выключился при посадке. Такое бывает, хоть и крайне редко. Не то, чтобы её отсутствие особо чувствовалось. Она и раньше дома бывала нечасто, но… Нам не пора двигаться дальше? Время к обеду, а НЗ у меня в карманах на сей раз нет.
В молчании они дошли до флайджа. Эйглер сам не знал, почему его вдруг потянуло на откровения. Знакомые места, что ли, так действуют. Усилием воли он «выключил» воспоминания. Подняв флайдж в воздух, сделал круг над лесом. Теперь их путь лежал в курортную зону, к морю.
Море Арктура напомнило Оксане пляжи Багамских островов, которые, правда, она видела только на фотографиях. В отличие от земного, море было фиолетовым вдали, аметистовым ближе к берегу, очень прозрачным под ногами. Разноцветные рыбки проплывали стайками, теряясь в волне. Белый песок взвивался маленькими смерчами. Разноцветный мяч бухнулся рядом с ногами Эйглера, подняв песчаную бурю. Двое ребятишек замерли в испуге от того, что чуть не попали мячом в незнакомца. Рассмеявшись, мужчина бросил им мяч и обернулся к Оксане:
– Искупаемся? Акулы тут не водятся, разве что надувные.
– Купаться? – Оксана осторожно потрогала воду. Она была тёплой, как парное молоко. – Только у меня нет купальника. К тому же тут ещё и дети…
– Да, это проблема… – Эйглер огляделся по сторонам, потянул девушку за руку. – Купаться в комбинезоне, конечно, не следует. А купальник мы возьмём тут.
В стороне стояла уже знакомая ей будочка пневмопочты. Не удержавшись, Оксана засмеялась:
– У вас что,
