токсичными испарениями Террания и мрачная Инсомния с ее красными почвами и фиолетовыми облаками не шли ни в какое сравнение с зелено-голубым шаром, видневшимся сквозь иллюминатор.
Поддавшись нахлынувшим чувствам, я отстегнул ремни и под удивленными взглядами прошел в кабину пилотов.
– Эй, мужик, сядь на место! Скоро начнет трясти.
– Да, да, сейчас, – отмахнулся я от совета пилота.
Крейсер завис как раз над Астероном, поверхность которого большей частью была скрыта желто-зеленой пеленой спор. Она казалась нарывом, неестественной, гноящейся раной на теле прекрасной планеты. И прямо на наших глазах она расширялась. К счастью, траектория полета пока не пересекала опасную зону.
– Проверить щиты! – прозвучал голос Штоуна. – Входим на максимальной скорости. Торможение начинаем ниже уровня заражения. Для оставивших мозги на крейсере поясняю: не раньше высоты в пятнадцать километров.
Я все-таки нашел в себе силы прекратить любоваться Деметрией и сел на место. «Пеликаны» выстроились в два крыла и устремились к цели. Четыре двигателя, расположенных по краям корабля, загудели пуще прежнего. Стоило нам войти в атмосферу, вокруг расцвел овал энергетического щита. Заморгало освещение, запищали какие-то датчики. Только сейчас до меня действительно начал доходить масштаб авантюры, в которую я ввязался.
Риз, фиксирую участившееся сердцебиение. Могу простимулировать выработку ацетилхолина?
«Не надо, Зиро! Лучше подключись к бортовому компьютеру корабля и следи за работами его систем».
Большинство наемников напряженно молчали, покрепче вцепившись в ремни безопасности. Никола что-то усердно бормотал себе под нос. «Пеликана» с каждой секундой все сильнее потряхивало. Одна Галатея выглядела так, будто находилась в самой что ни на есть обыденной обстановке, занимаясь своими ногтями. Хотя зачем это нужно андроиду – вопрос. Разговоры пилотов были единственным, что отвлекало от дурных мыслей.
– Щиты – восемьдесят процентов. Высота – девяносто километров.
– Щиты – шестьдесят пять процентов. Высота – пятьдесят километров.
Защитное поле справлялось, хоть и проседало достаточно быстро на предельной скорости снижения. Зато системы компенсации давления к таким нагрузкам оказались не готовы. Перегрузки пришлось терпеть, стиснув зубы и стараясь не расплескать содержимое желудка по отсеку.
– Щиты – пятьдесят процентов. Высота – пятнадцать километров. Прошли уровень заражения. Начинаю торможение.
По салону прокатились возгласы радости. Мы успели! Осталось совсем немного, и я увижу Митру!
– В зоне высадки замечена плотная облачность, – сообщил один из пилотов.
– Ничего, мы в хвосте, пойдем по приборам.
Двигатели зарычали так, что хотелось зажать уши. Я не смог перебороть любопытство и заглянул в пилотскую кабину насколько позволяли пристегнутые ремни. «Пеликан»
