мысль. А ведь и в самом деле – он точно с таким же успехом может бросить свои консультации и оставаться дома с ребенком. Или хотя бы сократить их количество, чтобы мы по очереди на работу ходили…
– Татьяна, что случилось? – послышался справа от меня Галин голос.
Я тряхнула головой. Ладно, до этого еще дожить нужно – пока мне бы завтра от материной активности, разворачивающейся, как тугая пружина, отбиться…
– Ничего не случилось, – успокаивающе улыбнулась я ей. – Мне нужно было на завтра к врачу отпроситься…
– А что – что-то не так? – заволновалась она.
– Да все у меня так, – тоскливо протянула я. – Вот только мать так не считает…
Она вопросительно глянула на меня.
Меня вдруг затопила волна горячей зависти к Гале – которую никто никогда не считал пятилетним младенцем, которой никто никогда не рассказывал, как правильно жить, которой все доверяли и сами тянулись к ней за советом и поддержкой.
– У меня просто руки опускаются! – в отчаянии воскликнула я. – Можно подумать, что у меня в голове ни одной извилины нет! Анатолий вот заявил, чтобы я шагу никуда сама ступить не смела, и мать тоже навалилась, как лавина, не остановишь ее… Она же заранее уверена, что я даже к собственному ребенку с должным вниманием относиться не сумею – будет теперь по врачам таскать, как собачонку к ветеринару, рта раскрыть не даст… А теперь еще и Сан Саныч сказал, что придется ему вместо меня кого-то брать… И если я потом работу не найду, они же все … с радостью… заставят меня дома сидеть и так и будут потом до конца моих дней за ручку меня по жизни водить…
Какое-то время Галя молчала, потом покачала головой.
– Нет, Татьяна, неправа ты, – задумчиво произнесла она. – Я бы, например, совсем не возражала, чтобы обо мне кто-нибудь так заботился. К обычному доктору в очередях этих сидеть… Там такого наслушаешься, что сразу начинает казаться, что и у тебя что-то не так. И если кто и напомнит лишний раз, что нужно делать – так это же только ребенку на пользу! Я вот постоянно то одно, то другое забываю – потом такая паника в голове, прямо в жар бросает.
Я уже пришла в себя, и мне даже неловко стало. Нашла, чему завидовать – Галя ведь не по своей воле совсем одна со своими проблемами осталась! А я еще пожелала, чтобы моего ангела куда-то там отозвали! Это что – я тогда с матерью вообще один на один останусь? У меня мороз по коже пошел. Нет-нет-нет, уважаемые отцы-архангелы, я забираю назад предыдущее заявление! Если он только заикнется о том, что будет намного безопаснее навсегда заточить меня в доме, ни в коем случае никуда его не вызывайте, а пришлите кого-нибудь сюда для серьезного и обстоятельного внушения. В таком разговоре я и сама с удовольствием поучаствую.
– И насчет работы я с тобой, Татьяна, не согласна, – продолжала тем временем Галя. – Не останешься ты без нее – с твоими-то знаниями! Я бы на твоем месте вообще до школы ребенком занималась – тогда и о здоровье
