совершенно не хотелось, и Серёжка придумал новую игру.
Он принёс в домик деревянный стул, старое колесо от велосипеда. Поставил стул посередине, сверху, прижимая к спинке, установил колесо. Рядом положил компас. На полу уже лежали игрушки: пистолет, лук и стрелы с присосками. Но для Серёжки теперь это были не игрушки – это было оружие. А недостроенный домик стал для него кораблём.
Корабль, который спрятался от невидимых врагов в зелёной листве дерева. Серёжка взял пистолет в правую руку, а левой рукой ухватился за колесо.
– По местам стоять! – закричал он. – Мы летим вперёд! Враг нам не страшен, – и, поднимая пистолет вверх, зашумел. – Пиф-пиф-пафф! Огонь по врагу! Ура! – засунул пистолет под резинку своих штанов и обеими руками взялся за колесо. – Летим!
Это была самая лучшая игра, которую он мог только придумать. Ему казалось, что он летит над садом, соседскими домами, рекой, потом разворачивается и снова подлетает к дереву, как к своей пристани. И тайному, известному только ему одному месту.
Вечером после работы уставший отец, просматривая газету, сидел в кресле. Серёжка подошёл к нему и заговорил:
– Пап, а пап. У меня дело к тебе есть одно.
– Все дела, Серёжа, – в выходные.
– Я не про домик!
– Тогда, – отец свернул газету и положил рядом собой, – говори.
– Крапива под деревом, – чётко произнёс Серёжка.
– Под каким?
– Под моим. Где домик.
– Я же её скосил.
– А она опять выросла.
– И что?
– Она знаешь какая-я, – и Серёжка, разводя руки, стал показывать размеры крапивы.
– Хе-хе, – засмеялся отец, – ну и сочинять же ты, Серёжка, мастер, – лицо отца растянулось в улыбке. – Двух недель не прошло. Чтоб ей такой стать, месяц нужен, а то и больше, – отец встал. – Пойдём, посмотрим, что за чудеса!
Дерево, на котором началось строительство домика, росло прямо посередине небольшого сада, который принадлежал Серёжиным родителям. Это был орех. Старый, покрытый серой корой ствол, толстый и крепкий, имел три раскидистые вершины, ветви которых, образуя широкую крону, украшали сад. Уже никто не помнил, кто и когда посадил его. Возможно, от старости, а может, по какой-то другой причине, но с каждым годом вкусными орехами он угощал всё меньше и меньше. Срубить или спилить дерево отец не хотел. «Пусть растёт, – говорил он. – Этот крепкий красавец украшает наш сад. И мы будем ухаживать за ним до тех пор, пока он сам не начнёт засыхать».
– Да, – почёсывая затылок, произнёс отец, стоя возле дерева. – Ты что её тут, поливаешь?
– Нет, что ты! Зачем?
– Да это я так смеюсь! Посмотри-ка, как ей тут хорошо. Под нашим Царским деревом.
– Под Царским? Это потому, что оно такое большое?
– Нет. Царский жёлудь – так назывался наш грецкий орех
