людей, ширмой, за которой они прячут свою несостоятельность, свою трусость и лень.
Произнесённая тирада смутила всех присутствовавших, уж слишком она была дерзкой и необычной. Несколько минут все молчали, не зная, что сказать, ведь спорить с таким человеком, как Карл Феликсович было опасно, хоть и слова его некоторым пришлись не по душе.
– И всё-таки она существует, а ваша свобода есть лишь право выбирать себе ограничения, – тихо произнёс Павел Егорович.
– Такова моя позиция, господа, и я не намерен больше это обсуждать, – громко добавил Карл Феликсович, смешал карты, встал и вышел из гостиной прочь.
Павел Егорович тоже встал и несколько раз нервно прошёлся по ковру, уж очень сильно задели его слова молодого человека. Госпожа Симпли настороженно озиралась, словно бы что-то искала по всей гостиной.
– Мне кажется, господа, за нами кто-то следит, – сказала она с обеспокоенным видом.
– Да, дорогая, ручаюсь, что это старики с картин смотрят за каждым нашим шагом! – с улыбкой произнёс господин Симпли.
– Снять бы эти портретики, да продать подороже, – предложил Алексей Николаевич.
– Ах, кузен, как вы не понимаете, что этого делать нельзя, – возразил Павел Егорович, – без этих портретов гостиная потеряет свой уникальный шарм!
– Да нет же, господа, здесь слишком душно, – сказала госпожа Симпли.
– В таком случае, не мешало бы открыть окно, – предложил Алексей Николаевич.
– Да, да, конечно стоит открыть окно, – согласились все и поспешили к окну.
Однако едва они встали, оно само собой распахнулось, влетел ветер, задул свечи и поднял в воздух игральные карты. Все вскрикнули и кинулись закрывать хлопающие створки. Но ветер свирепствовал, метал жёлтые листья в господ и трепал их волосы. На шум прибежал перепуганный Альфред. Всеобщими усилиями окно было плотно закрыто, свечи зажгли вновь. Когда все пришли в себя, Павел Егорович заметил:
– На том месте, где сидел Карл Феликсович, лежит пиковая дама.
– Друг мой, не будьте столь легкомысленны! Какие только суеверия не придумают игроки, – заметил господин Симпли.
– Здесь всё буквально устлано картами-с, – сказал Альфред, собирая с пола пёстрые картонки.
– Мне кажется, тут вообще начинается какая-то чертовщина, – буркнул Алексей Николаевич.
– Да полно вам на сатану всё сваливать, – сказал господин Симпли, закуривая кривую трубку.
– Если вам, господа станет душно, не стоит открывать окон самим, вы можете вызвать слуг, – сказал, уходя, дворецкий.
Все сели по разным углам. Никто ничего не говорил, каждый занимался своим делом. Павел Егорович читал французский роман, господин Симпли курил, иногда выпуская изо рта причудливые кольца сизого дыма, Алексей Николаевич потирал руки и улыбался чему-то своей противной улыбкой, госпожа Симпли рассматривала
