мусора и слишком мало здравого смысла. Например, пока они двигались от окраины к центру, Михаил насчитал аж пять броневиков, стоящих на перекрёстках. На фига, спрашивается? Оставшееся гражданское население запугивать?
Причём, броневики были разные – и российские, и сил «международной коалиции», и вообще какие-то левые – со снятыми башнями, да ещё разрисованные граффити.
На группу, сопровождаемую Стиксом никто не обращал внимания, что Волохову показалось весьма странным. Ребёнок – даун, в одном из самых опасных мест в мире, это что – нормально?!
Проводник, добравшись до центральной площади, остановился и посмотрел на своих подопечных.
– Значит так, – сказал он, – сейчас женщина с ребёнком идут со мной, а ты, – Стикс хамски ткнул пальцем в Михаила, – топай вон туда. Видишь, где здание бывшего горисполкома?
Волохов поглядел в указанном направлении. Там, за памятником Ленину, разрисованному какими-то шутниками серпами-молотами, цветочками и свастиками, располагалось приземистое двухэтажное здание.
– Ну, вижу. А что там?
– Кабак местный.
Михаил насупился.
– Я вроде-как не бухать сюда приехал.
Стикс фыркнул.
– Я разве говорил про бухалово?!
– Блин! – разозлился Волохов. – Да у меня и на бутылку минералки денег не хватит! Всё тебе отдал!
Проводник тяжело вздохнул.
– Просто – зайдёшь, сядешь куда-нибудь в уголок и будешь ждать меня. Я через полчаса подойду. Понял?
– Понял! – Михаил сплюнул, поправил лямки рюкзака и, не оглядываясь, потопал по раздолбанной асфальтовой дорожке, ведущей к «горисполкому».
Первое, что его поразило, в вестибюле здания – это чучело, так называемого изнаночника, стоящего на постаменте, где когда-то, наверняка располагался ещё один Ильич – уже в виде бюста.
«Ох, ё!…» – Волохов остановился и уставился на порождение Изнанки.
Он, разумеется, и раньше видел их изображения, но одно дело – разглядывать подобное чудовище на экране монитора, и совсем другое – наблюдать воочию.
В общем-то, понятно, что ЭТО когда-то было человеком. По крайней мере тело имело две руки, две ноги и одну голову. Что же до всего остального….
Во-первых кожа. Серо-зелёная, и словно кем-то пережёванная – сплошные складки, морщины, непонятные то ли порезы, то ли болячки.
Во-вторых глаза. Конечно, у чучела они и не могли быть живыми, но таксидермист хорошо передал их изначальное, если можно так выразиться, состояние – две мутные линзы с полу размытыми зрачками.
Ну, и разумеется сама морда чудовища – будто сплющенная под прессом, с огромной кривой пастью, утыканной… не клыками даже, а острыми обломками гнилых зубов. Красавец!
Что любопытно – рядом с чучелом, справа на стене, висело большое, в человеческий рост, зеркало. Словно тем, кто разглядывал изнаночника, предлагалось сравнить его со своим зеркальным отражением и решить:
