выпучив глаза. Продавщица с изумлением смотрела на меня, а я продолжала пятиться, пока не уткнулась в прилавок. По телу пробежала дрожь. В груди похолодело, где-то в глубине меня гулко билось сердце, грозя взорваться. Я понимала, что сейчас всех напугаю, и попыталась успокоиться, но руки дрожали, и пришлось схватиться за прилавок, чтобы удержаться в реальности, не упасть в темноту.
– Что происходит? – послышался голос Анны, которая до этого смотрела на Нормана. Она, конечно, увидела, как я дрожу, и сразу забеспокоилась. – Ника, что случилось?
Меня трясло. Я должна успокоиться, побороть панику, взять себя в руки… Я смотрела на Анну, и единственное, чего мне хотелось, это чтобы она не видела меня такой. Надо, чтобы она видела во мне только идеальную девушку в небесно-голубом платье, которой несколько минут назад она восхищалась. Ту, которую она хотела бы удочерить и которая никогда ее не огорчит, не даст ни малейшего повода для беспокойства.
– Все в порядке, – прошептала я, пытаясь звучать убедительно, но дрожащий голос выдавал мое состояние. Я сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь, но тщетно.
– Тебе плохо? – спросила Анна, с беспокойством вглядываясь в меня. Она подошла ко мне вплотную, и ее глаза показались мне огромными, как будто я смотрела на них через лупу.
Ситуация ухудшилась. Я чувствовала болезненную потребность прикрыть свое тело, увернуться от ее взгляда, спрятаться, исчезнуть.
Не смотри на меня, беззвучно молила я. Неконтролируемая тревога обнажала меня, я чувствовала себя неправильной, жалкой, грязной и виноватой. Сердце бешено колотилось, я с головокружительной скоростью погружалась в свои страхи, отчаянно цепляясь за ее взгляд.
Она откажется от меня. Она выбросит меня на помойку, потому что я этого заслуживаю. Там мне самое место. Там и оказываются такие, как я.
Я никогда не буду жить в сказке. У моей истории не будет счастливого конца. В этой истории нет принцесс, нет фей и эльфов.
Есть только одна маленькая девочка… Но она никогда не станет умницей.
Глава 9. Колючая роза
Знаешь, что делает розу такой красивой?
Шипы.
Она – самое прекрасное из того, что ты не можешь сжать в руке.
Острая нехватка человеческого тепла и любви, состояние на грани обморока – вот как можно описать приступ в торговом центре, симптомы которого я изо всех сил старалась скрыть от свидетелей произошедшего. Я пыталась заглушить сигналы тревоги, посылаемые моим телом, сдерживала себя как могла, и, после того как я тысячу раз повторила, что со мной все в порядке, Анна, кажется, мне поверила.
Я ненавидела себя за то, что лгу ей, но другого выхода я не видела. От мысли сказать ей правду к горлу подкатывала тошнота и было трудно дышать. Я просто не могла этого сделать. Да и как бы я объяснила ей, что вызвало во мне эти ощущения, ведь они исходили из глубин сознания, в которые даже я не хотела погружаться?
– Ника! – услышала я голос в понедельник утром.
В дверях
