Только устная речь способна помогать и защищать себя, то есть она непосредственно принадлежит себе, что она развивает дальше через вопросы и возражения, выдвигаемые против нее; с другой стороны, автор редко бывает под рукой, чтобы читатель мог получить от него дальнейшие разъяснения подобным образом, p. 257 E. f. Поэтому Платон называет писательство в целом шуткой, то есть заполнением часов, оставшихся после устного обучения, за исключением того, что это самый благородный его вид, p. 276 C. – Е. Но только научные рассуждения, которые оказывают такое оплодотворяющее воздействие на душу учащегося, что в свою очередь вызывают у него новые рассуждения, обращенные к другим, и таким образом продолжают порождаться во все новых и новых формах по цепи поколений, с. 276 Е. f. 278 А. В. Это более длительный, но по этой самой причине, как уже дважды было показано в других случаях, с. 246A.272B. ff., также более тщательный, поскольку методичный путь, с. 276 B. Поэтому цель письма сводится исключительно к обучению тех, кто уже знает 72и к забывчивости самого писателя, с. 275 D. 2761). 278 A., и в этом отношении Платон даже ставит его на один уровень с устными лекциями, которые читаются не для обучения, а для простого убеждения, то есть не по тенденции, а, конечно, по фактическому эффекту, p. 277 E.
Исключительная связь этих бесед с философским обучением должна теперь ясно показать, что под истинной риторикой в вышесказанном понимается не что иное, как устное философское общение, если бы уже само по себе не было ясно, что оно, будучи основано на диалектическом знании и вселяя истинное, то есть именно это знание, в души слушателей, не может быть ничем другим. Однако, подобно тому, как наряду с философской любовью с определенным основанием признавалась и нефилософская любовь, так и здесь Платон в конце концов сдерживает резкость контраста своими замечаниями об Исократе, который, во-первых, не говорил, а только писал, а во-вторых, не называется философом, а лишь описывается как тот, в чьей природе есть «нечто философское»; Следовательно, как Федр обращается к своему любовнику Лисию с призывом обратиться к философским занятиям, так и Сократ обращается к своему Исократу с надеждой, что его усилия однажды приведут его к чему-то еще более божественному, т.е. к чистой философии. Т.е. к чистой философии.
Заключительная молитва, обращенная прежде всего к Пану, стр. 279 до н. э., соответствует молитве к Эросу в конце первого раздела, и как там Сократ просит у последнего не только увеличения его собственных знаний, но и эффективности его учения, так и здесь у Пана, бога речи (см. выше), наоборот, его собственной мудрости и красоты, завершающая ссылка на взаимодействие обеих сторон. Но также рассматриваемая как природное божество, эта молитва обращена к Пану и другим природным божествам региона, что также является еще одним напоминанием о связи между диалектикой и риторикой и натурфилософией.
X. Основополагающая идея
После
Ввиду этого ясного объяснения Германн, Gesammelte Abhandlungen p. 293, как мне кажется, изменяет правильное временное соотношение, когда он понимает письменные учения Платона^ скорее как подготовку к его сочинениям посредством звуковой азбуки, которые последняя лишь возвела бы до полной ясности чисто принципиальной концепции. Кроме того, нельзя полностью исключить концепцию пропедевтического письма, обращенного к широкому кругу читателей, чтобы получить от него школу, как того хочет Германн, p. 289 f., если в противном случае обучение из сочинений Платона всегда предполагается как обучение через его устное преподавание. На самом деле, однако, эта концепция применима только к первой серии платоновских сочинений, см. выше, с. 6.
