индустриализации. Индустриализация должна была обеспечить экономическую независимость страны, укрепить ее оборонную мощь и обеспечить количественный рост рабочего класса. Партийная программа, принятая еще в 1919 г., требовала единого общего государственного плана. Самым известным, среди отдельных отраслей экономики, стал план ГОЭЛРО, завершенный в 1920 г. В нем речь шла не только о преобразовании Советской России за 10 лет в промышленно развитую страну, но и внедрении новейших достижений науки и техники во все отрасли народного хозяйства.
В условиях НЭПа определенная часть намеченных ГОЭЛРО задач была решена: высокими темпами поднималась металлопромышленность, в том числе сельхозмашиностроение, станкостроение. Завершение к середине 20-х гг. восстановительных процессов и исчерпание ресурсов, унаследованных от царской России, поставило на повестку дня вопросы дальнейшего развития советской системы.
На XIV съезде партии (декабрь 1925 г.) Сталин заговорил об индустриализации как генеральной линии партии. Была сформулирована цель индустриализации: превратить СССР из страны ввозящей машины и оборудование в страну производящую машины и оборудование. В это время в Политбюро доминировало представлении о необходимости минимальных темпов индустриализации, т.к. финансовых средств в стране не хватало (что легло в основу критики максималиста Троцкого). Однако осознавая, что подобными темпами Советский Союз никогда не догонит капиталистические страны, уже в следующем году проводятся меры по ускорению. Осенью 1926 г. партконференция «ставит перед государственными и хозяйственными органами задачу всемерного развития машиностроения», потребовав от них «форсировать поставку в нашей стране производства орудий производства, с целью уничтожения зависимости от капиталистических стран в этой решающей для индустриализации области»59. Декабрьский XV съезд партии 1927 г. закрепил эту установку в директивах по составлению пятилетнего плана, приняв курс на индустриализацию и коллективизацию.
Окутывая страну магический дух стремился минимизировать затраты на содержание своей формы, по-настоящему сделать ее волшебной, но, вместе с тем, минимальная политическая устойчивость требовала от нее видимый экономический успех, поэтому прогресс страны должен был осуществляться приемами волшебства «скачка», что означает состоянием внутренней истерики системы.
Переход на форсированную индустриализацию был невозможен в рамках пребывавших (тем более аксиоматичных для гуманистов) исторических представлений о замкнутой природе (целостности бытия), и слабо капитализированный НЭП не мог стать локомотивом прорыва, поскольку слишком невелик был у экономики «глоток свежего воздуха». У страны не хватало средств и поэтому только военный, командно-административный, стиль управления показывал выход из сложившейся ситуации. Вместе с тем в 1927 г. была выпущен первый заем индустриализации,
XV конференция Всесоюзной Коммунистической партии (б). 26 октября – 3 ноября 1926. Стенографический отчет. Москва, Ленинград, Госиздат, 1927, стр. 785—786.
