говорят, что они снимаются и отступают назад, и вся столица Прованса теперь ваша.
– Ладно, – начал Данте. – Теперь можешь нас рассказать, почему ты помог нам? Ты же вроде родился и вырос тут, в Прованской Республике, а предал её.
– Ох, – тяжело выдохнул рыбак. – Разве вы не видите, как мы живём? Лачуги, да трущобы, облезлые и рухнувшие дома, а все сливки общества оттягиваются в Марселе, плевав на нас… эти гады даже отгородились от нас и отстреливают, как собак бешеных, если посмеем повредить их отдыху. Может, кто-то и скажет вам, что абсолютная свобода – это хорошо, но наша родилась из пустого безумия и помешана на ненависти к южанам и северянам. Власть приговаривает – «освободились от Франции стали великими», а где это величие, спрашивается? Они нам твердят, что, мол, свобода от гнёта Парижа это путь к гордости и процветанию, но всё это пустое. Всё это величие, гордость и процветание на улицах Ниццы, которые не ремонтировали, Бог знает, когда… вся их гордость в голодных смертях, а процветание они видимо видят в тотальной нищете. А всю неделю гоняли шарманку, что, мол, злые южане под руководством «недымократичного» диктатора хотят нас поработить, сделать рабами… что ж, я согласен обменять демократию в нищете на сытость в диктатуре.
– И что же случилось с Ниццей, что она в таком упадке? – спросил Яго.
– Независимость, – скрипя сердцем, ответил рыбак.
– Понятно, – вздохнул Данте. – У вашего народа видимо много причин, что сегодня мало кто брал в руки оружие и гнал нас. Печально, конечно, видеть вас в таком состоянии, но, не поверить, я с братом, тоже когда-то жил в трущобном городке, этакой градской республике. Но приход Канцлера всё изменил и теперь из республики он превратился в процветающий мегаполис. Надеюсь, Ницца так же воскреснет.
Данте понял основную цель операции «Запад», задуманное Императором, не как масштабное покорение части бывшей Франции и государств на месте мёртвой Испании. Это не сегодняшняя битва за Ниццу, не завоевание земель, а вернуть надежду и прогресс в исстрадавшиеся земли, всё остальное – средства. Скинуть вуаль мрака, вытащить страны из когтей упадка, вернуть усопшие края к жизни и сковать их в единое монолитное образование под именем Рейх – вот цель святой миссии. «Запад» в своих сотнях директивах и приказов говорит и о возрождении того, что пало, предписывая армии по мере сил восстанавливать города и деревни, связь между ними, и убеждать делом и словом о правильности веры в Господа, Императора и единство. Данте вспомнил, что сейчас по городу расхаживают десятки капелланов, священников и проповедников «веры в государство», рассказывающих о славе и величии Рейха, попирающие ценности гнетущей «свободы», которая и привала город в упадок. Вот истинная цель операции – возродить запад под чёрно-белым знаменем Империи, предложив ему нечто большее, чем раболепское преклонение перед богиней свободы, чей идол грозно возвышается посреди нищеты.
– Данте, – обратился Яго, вырвав парня из размышлений. – Нам нужно идти, ещё рапорты писать, да и разобраться нужно… на нас жалоба поступила. Помнишь, мы повязали того идиота-расстрельщика.
