стала рыться в сумочке, чтобы отдать монету, но вдруг задумалась о чём-то, и мысли эти ей явно не нравились.
– Погодите. Если я не ослышалась, за ночёвку вы берёте серебряный чанд. Я же только заказала сухари и кофе. Почему цена такая же?
Трактирщик снова переглянулся с женой и уже приготовился долго распространяться про акцизы на кофе и дороговизну зёрен, как вдруг снаружи раздались крики и звон стали. Все, находящиеся на первом этаже, ринулись к двери.
– Янкель! – крикнула в ужасе Машка, увидев, как мальчишка из её класса тоненькой шпагой сдерживает яростные удары мужчины, одетого в чёрную шляпу и такого же цвета мантию, сапоги и штаны. Мужчина наседал, сдвигая Янкеля к загону для лошадей, где последнему придётся либо кувыркнуться через низенький заборчик, либо сдаться.
Её истошный вопль отвлёк внимание будущего мушкетёра, и Янкель потерял бдительность, уставившись на выбежавших из трактира людей.
Острие шпаги вонзилось мальчишке в правое плечо.
Семнадцатое сентября
Я так и думал, что продолжу сегодня писать – на завтра оставлять никак нельзя! События развивались с такой скоростью! Грех упустить хотя бы один момент. Грех для будущих поколений, которые будут читать мой дневник. И для меня в будущем тоже. Сяду в удобное кресло, налью себе огромную кружку какао и начну вспоминать… как лежал раненым в трактире, ага!
Нет, на самом деле главное же здесь даже не я, а великая хроника событий.
Вчера ко мне в комнату принесли бедного Янкеля! Обычно бледный, он выглядел бледнее обычного. Ремнём затянули место выше тёмного пятна – его первого боевого ранения. Я сначала боялся даже заговорить с ним.
Во-первых, он еле-еле жив. Вдруг в голове у него безумие, и на меня польются дикие пророчества?
Во-вторых, стыдно.
Что мои раны, а что его. У меня царапины, которые и обрабатывать-то никто не парился. А к Янкелю скоро примчался медик, видно, некто из гильдии спасителей. Поколдовал немного, так что к больному пришло умиротворение и лёгкий сон.
Ещё я видел Машку. Её я считаю своей главной конкуренткой. Именно её, а не Кристину, которой просто повезло. Это читерство было с вызовом корабля в прошлом году. Подряд два года везти не будет. Но Машка… Двадцать шесть баллов показал ей Экзаменатор. Двадцать шесть!
Да, у меня двадцать семь, но она дышит мне в спину! И тут…
Уа-ха-ха! Слышите злобный смех? Слышите? А теперь познайте же его причину!
Машка. Прошла. Мимо. Оскорблений.
Ты-ды-дыщ!!! Фанфары! Музыка!
Она не постояла за себя, не была ранена, а это огромный минус к постижению второго Учебника.
Бедная Машка!
Нет, я ей, конечно, ни на что такое даже не намекал. Она постоянно говорит со мной шутками. Впрочем, я отвечаю тем же.
– Сыграем в су-е-фа? – предложил я, отвечая на вопрос «Как дела?»
– Давай, – неожиданно для себя и меня ответила Машка, одновременно наблюдая,
