представить, – отозвалась Кара, махнув в сторону его трупа.
– Нет, это дикий розыгрыш. Не могу же я и правда… нет, это мне снится.
Искра сочувствия вспыхнула в ней.
– Нет, не снится, – ответила она.
Возможно, он услышал, что ее голос смягчился, и поэтому продолжил:
– Так в чем дело? Почему ты можешь меня видеть?
Взгляд его голубых глаз вынуждал ее ответить честно.
Но она не могла.
В голове раздался мамин голос – те слова, которые контролировали каждое ее решение с тех пор, как еще ребенком она поняла, что видит призраков: «Обещай, что не расскажешь никому. Ни друзьям. Ни одноклассникам. Никому».
Она ответила, как и должна послушная дочь: «Обещаю».
Зак вскинул голову, в его глазах вспыхнуло любопытство.
– Что?
По его виску скатилась капля дождя, очертила щеку и челюсть – и задержалась на коже. Он будто понял молчание Кары и добавил:
– Обещаю никому не рассказывать. А Коулсоны никогда не нарушают обещаний.
Он уже знал, что Кара может его видеть. И сейчас, пока лил дождь, она успела раскрыть свою тайну во всем, кроме названия. Желая того или нет, но она уже нарушила обещание.
А значит, можно и закончить.
Кара глубоко вздохнула, собираясь с силами.
– Причина, по которой только я тебя вижу… Ты – призрак, а я – Говорящая с призраками.
Повисла пауза. Зак уставился на нее, хмурясь и пытаясь осмыслить ответ.
– Ты – что?
Так, похоже, ей придется говорить медленнее.
– Это значит, что я могу говорить с призраками. Я могу давать им силы. Помочь совершить переход… Могу даже управлять ими.
Никогда никому она этого не рассказывала и теперь хотела забрать слова назад, но одновременно – продолжать говорить. Слова не упали и не скрылись в земле, как капли дождя. Они остались в воздухе, зависнув, как гроза.
Зак рассмеялся – недоверчиво, издевательски, резко… неправильно.
– Ты, должно быть, шутишь. Ты разговариваешь с мертвыми?
Щеки у нее горели. Будто от него можно было ожидать чего-то другого!
Сочувствие, которое она испытывала к нему, испарилось. Внутри вспыхнул гнев, превращаясь в оружие – легкий клинок, которым Кара с радостью воспользуется. Она смерила его горящим взглядом.
– Что ж, теперь ты один из них. На твоем месте я бы не смеялась.
Он стиснул зубы. Кара ранила его. Осознанно.
Они в самом деле пробуждали друг в друге худшие стороны.
Зак вскинул руки.
– Это какое-то наказание. Ты говоришь, что я мертв, и выходит, что именно ты… – он выплюнул это слово, будто яд, – единственная, кто может меня видеть?
– Меня это тоже не слишком радует. Если кто-то наверху назначает тебе наказание, я бы хотела, чтобы меня в это не втягивали. Ты уже неживой,
