а они реагируют… Всё, Славка, на природе ты больше никогда в жизни ночевать не будешь. Я прослежу.
Инна столь категорично не высказывалась, молча поглаживала своего героя-огнемётчика по мужественному плечу.
«Ай, как славно… похоже, не я один отсюда женатым уеду. А Сашкина огненная идея – просто класс! Стали бы топтать, давить – могли и допереть, в чём дело. Красочка на подошвах – чем не улика?»
А дело было вот в чём. В ночь перед сватовством Муха не выспался отнюдь не из-за любовного томления. Вооружившись самодельным сачком из чьего-то капронового следка и куска проволоки, он битый час лазил с фонариком по саду и собирал паучков. Попадались разные, преобладали крестовики – от малышей с таблетку аспирина до трёхсантиметро́вых гигантов.
Пойманных аккуратно покрасил обувным кремом в радикально чёрный цвет, всем без исключения подре́зал конечности. Справедливости ради надо отметить: ни сотни, ни полусотни не набралось – ровно тридцать четыре особи. В качестве временного жилища потомкам Ара́хны послужила обычная литровая стеклянная банка. И – в холодильник. Спал урывками – важно было не допустить замерзания узников, ведь с трупами шоу не сработает. На время пути обложил банку льдом. Было трудно, но чего не сделаешь для развлечения друзей! Им там, поди, скучно, без анимации… Хлебом туристов снабжают регулярно, а зрелища?..
Загримированные ночные охотники, как и планировал дрессировщик, не расползлись – тихо-мирно сидели, где освободил, по-паучьи чихали и кашляли от простуды, вяло пошевеливая культяпками лап в ожидании зрителей. Успех премьерного спектакля превзошёл все ожидания – сложилась будущая семья и, даст бог, не одна!
2012
Влюблённому, обручённому и разлучённому по логике вещей в прежние, доэлектронные времена следовало страдать, вздыхать и непрерывно строчить письма. Во времена нынешние – посылать эсэмэски, звуковые письма, звонить и ждать звонков от предмета страсти, аналогично вздыхая и так далее.
У студента-медика Геннадия Муханова на подобные глупости не было ни времени, ни сил. По приезде в Тулу он проводил друзей, собиравшихся отметить возвращение с горних высей в девчачьей комнате. Горячего желания срочно увидеться с Жанной Муха не испытывал, в то же время водить за нос девушку тоже не хотел. Она сама недвусмысленно заявила: «Хочу быть с тобой!», и он, как джентльмен, да и просто воспитанный человек, должен сообщить – место занято.
Комната оказалась пустой. Инка набрала номер и прояснила обстановку: соседку в ближайшую неделю не ждём – она днюет и ночует в больнице, а оттуда ездит в сельский отчий дом, где на её попечении младшая сестрёнка. Мамино-папино состояние внушает оптимизм, они из реанимации переместились в эксклюзивную семейную палату, пока лежат, но к середине осени смогут ходить на своих двоих. В крайнем случае – на костылях.
– Слушай, пленник пами́рский, – дав отбой, Инна неприя́зненно глянула на Муханова, – Может, не будешь спешить?
– Куда спешить? – не понял Генка, – И почему – памирский? Мы, вообще-то, на Тянь-Шане были.
– Не
