в её глазах появилась смесь радости и облегчения. Она вскочила со скамьи, подбежала к нему и крепко обняла. Михей почувствовал, как тепло разливается по всему телу. Он уже не помнил, когда мать так обнимала его в последний раз.
Иния радостно засмеялась, выпуская сковавшее её напряжение, подбежала к ним и тоже обняла Михея. Братья подскочили к ним и присоединились, вытесняя его из круга. Он не понял, как очутился вне его. Михей насупился, тепло отступало, а в сердце зародилась обида. Как они не заметили, что вытеснили его? Они это нарочно. Снова!
Он зло посмотрел на них. Сколько тепла и заботы было в объятиях, и они должны были быть обращены к нему. Только к нему! Думитру уткнулся в мать, а Лучиан не переставал целовать макушку Инии. Георге же смотрел на Михея с усмешкой, довольно скалясь. Он не скрывался и не прятался.
Михей застыл и сжал кулаки, борясь с негодованием. Это он должен был утопать в объятиях. Это он должен быть в кругу семейной радости. Это он спас Инию, а не Босора. Это его они должны чествовать. Ему возносить слова благодарности. Он стоял, ожидая, что всё их внимание обратится к нему. К их герою. Но этого не было. Ничего не было. Они смеялись, миловались, как будто его не существовало. Болезненная мысль, что он им и не нужен, кинжалом прошлась по сердцу, раня до глубины души. Но он же знал это всегда. Так почему так больно?
Михей громко вздохнул, веря, что вот теперь-то они вспомнят, но нет.
– Как тебе это удалось? – спросил Георге, разрывая объятия.
– Я сказал, что волчий отрок и госпожа меня отметила в детстве, – ответил Михей, скрещивая руки на груди.
– Только-то? – спросил Лучиан. – Я думал, это будет сложнее.
– Я разговаривал с двумя босоркани! Еле уговорил их.
– Всё равно, как-то просто. Уверен, что проблем не будет?
– Уверен. – Михей презрительно фыркнул.
– Наконец-то толк от тебя для семьи, а не только позор. – Лучиан хмыкнул.
– Да как ты смеешь. Я спас Инию!
– Мальчики! – вмешалась мать. – Не ссорьтесь. Надо радоваться, а не собачиться. А то Босора нас покарает.
– Слушай мать. – Лучиан оскалился, как дикий зверь. – Покойной ночи. – Он поклонился и направился к выходу.
Георге последовал его примеру, но, проходя мимо Михея, отвесил ему подзатыльник. Думитру пожал плечами, схватил Инию за руку и потащил её в их комнату. Мать подошла к Михею и положила руку на плечо:
– Они просто дурачились, – сказала она. – Все переволновались…
– Они опять унизили меня при младших, а ты им и слова не сказала. – Михей зло усмехнулся. – Ты никогда не поддерживаешь меня.
– Не говори так! Я вас всех одинаково люблю.
– В этом и проблема. – Михей усмехнулся. – Что отец хотел от меня сегодня?
– Отселить в личный дом… Я и вещи тебе собрала.
– Они мне пригодятся. Наверное…
Михей развернулся и пошёл в комнату, где на скамьях
