он. – Она сама выпросила… И что же она усвоила?
– То, что мужчины любят больше всего.
– Очень рад, – кисло улыбнулся он. – Поздравляю…
– Спасибо.
– Слушай, – невинным тоном спросил Сэшеа без всякого перехода, – как ты думаешь, а ваша Жанка – девушка?
– Что?!
Намеренно или нет, но он неожиданно и чувствительнейшим образом задел меня. И удивительным было то, что я и сам не понимал, почему этот тривиально-циничный вопрос так мне неприятен. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить на лице нейтральное выражение.
– Это – немаловажная деталь, – деловито пояснил Сэшеа, – если я собираюсь Жалкой заняться со всей серьезностью… Теперь, я чувствую, я созрел для этого. Я даже чувствую, что именно в Жанке моя судьба. Я в этом уверен… А может быть, – спохватился он, – ты против этого? Я ведь не хотел бы без твоего согласия…
– Причем тут мое согласие? – буркнул я.
– Ну как же!.. Я должен с тобой посоветоваться. Сейчас мы друзья, а можем сделаться родственниками! Неплохо, а? Как по-твоему?
– Отстань от меня со своим бредом!
– Для тебя это бред, а для меня совсем наоборот. Я хочу счастья. Если ты мой друг, то ты тоже должен хотеть для меня счастья.
– Ей-богу, ты меня сегодня уже утомил своей болтовней!
– Нет, ты не уходи от ответа. Ты знаешь, как я ценю нашу дружбу и твое мнение! Ты мне прямо скажи: сам-то ты чего хочешь?
Чего я хотел? Я и сам этого не знал.
– Еще слово, – предупредил я, – и я наблюю тебе на грудь!
Водитель такси опасливо оглянулся на нас.
– Он шутит, – успокоил водителя Сэшеа. – Он никогда себе такого не позволит. И потом – мы уже приехали.
Родители Сэшеа недоуменно наблюдали, как мы вносим вещи в его комнату, как он устраивает по местам магнитофон и колонки.
– В чем дело, Саша? – обеспокоено спросила у него мать.
Сэшеа сосредоточенно распутывал шнуры и молчал. Я сел в уголок на тахту.
– В чем дело, Александр?
– Господи! – воскликнул Сэшеа. – Я знал, что без вопросов не обойдется! Всем все нужно объяснять! Теперь ведь и в уборную нельзя сходить без объяснений!
– Ты поссорился с Леной?
– Какая разница? Поссорился – не поссорился… Поживу пока у вас, а почему – объясню как-нибудь потом. Это еще моя комната или уже не моя? Я домой пришел или не домой? Может быть, мне на вокзал идти ночевать?
– Зачем на вокзал? – ужаснулась мать.
– Тогда всё! Аудиенция окончена! – Сэшеа вытеснил мать из комнаты и закрыл дверь.
Он взял в руки гитару и сел рядом со мной на тахту.
– Вот видишь, – уязвлено сказал он, – на человека давят со всех сторон. Шагу нельзя сделать вперед, чтобы тебя тут же не потащили назад!
