Просто мне сейчас нужен человек, который бы меня очень любил.
– А мне, – восхитился я, – очень нужна женщина, в которую можно было бы влюбиться!
Через полчаса, когда я стал ее раздевать на продавленной чуть не до пола общежитской койке, она вдруг усмехнулась.
– Подожди минутку, – попросила она. – Я только хочу сначала тебя кое о чем предупредить… Я – особенная женщина. Меня изнасиловали в четырнадцать лет, и с тех пор у меня, может быть, слишком большой опыт в этих делах. Я, например, спала с двумя мужчинами одновременно? Тебя это шокирует?
– Я хочу тебя любить!
– Ты мне тоже очень понравился, поверь. Но, пока ты не влюбился в меня по-настоящему, я хочу, чтобы ты подумал, стоит ли влюбляться… Я уже сказала, что я особенная женщина. Один человек, который любил меня, умер на мне от сердечного приступа… Ты тоже хочешь рискнуть? Не испугаешься?
– Если это так, то я завидую этому человеку!
– Тогда иди ко мне… Нет! Подожди! – Она снова остановила меня. – Я должна сказать тебе еще об одном… Я хочу, чтобы ты все знал. Я сейчас беременна. И у меня уже приличный срок.
Она обрушила на меня эти невероятные вещи, но они не только не охладили мой пыл, наоборот, я едва с ума не сошел от любви.
– Я бы хотел, чтобы ты стала моей женой, – сказал я, бросившись напролом.
– А что, если я соглашусь?
– Я тебя прошу!
– Хорошо, я согласна… А сейчас бери меня, не бойся!..
Впоследствии я стал догадываться, что большая часть из того, что она рассказала мне в первую ночь в общежитии, скорее всего, не имеет ничего общего с действительностью. Она наговаривала на себя, а я мучился сомнениями. Впрочем, одно оказалось правдой: она была беременна, а насчет остального я так никогда и не смог выяснить наверняка… Мы быстро поженились. Конечно, никакой свадьбы не отмечали: никакой фаты для невесты, никакой тройки для жениха. Лора была просто в нарядном платье, а я – в почти новых джинсах тестя… Сразу после свадьбы у Лоры случился выкидыш. Она долго болела потом, и я заботился о ней, и то время, наш «медовый месяц», когда она поправлялась после больницы, было очень счастливым, и все было прекрасно до тех пор, пока не произошла эта отвратительная сцена в ванной… Но тут я поспешно оборвал свои воспоминания.
– У Сэшеа неприятности в личной жизни, – сказал я Лоре, – то есть даже не в личной жизни, а вообще – легкий неврозик, мания преследования, комплексы и все такое. Он напрашивается к тебе в пациенты. Не возьмешься, интересуется, его починить?
– Сексотерапией?
– Я серьезно, Лора.
– И я серьезно. У меня к нему, к твоему лучшему другу, половая антипатия. Я не выношу этих… страдальцев.
На столе стоял хрустальный графин, подарок маман, наполненный на три четверти, по-видимому, коньяком. Пила ли Лора, пока меня не было?
– Жанка
