не показатель! Ох, Ритка… Мало тебе обычных парней. Надо, чтоб был такой вот, да?
И я кивнула: мало.
Глава 5. Слишком много новостей
Этой ночью я так не выспалась, что мелькнула даже шальная мысль: а не прогулять ли… Мама, сочувственно глядя на меня, молча пододвинула чашку кофе. Она и сама выглядела не лучше. Лицо серое, глаза опухшие, волосы кое-как скручены в хвост, но вряд ли их сегодня касалась расческа.
– Моя ты красавица, – улыбнулась я и взяла протянутую мне порцию. Уселась поудобней и принялась лечиться.
– Издеваешься? – родительница исподлобья посмотрела на меня.
– Мамуль, я плоть от плоти твоей. И признать вслух, что ты пока что выглядишь не очень, мне не позволяет самолюбие. Раз ты страшненькая, то и я тоже, а я так не хочу. Не ломай мою хрупкую подростковую самооценку!
– Как много слов… И зачем ты у меня такая умная? – проворчала мама, отпив из чашки. – Хорошо хоть отца дома не было…
Тут не поспоришь. Слушать, как пьяный дембель орет под гитару песни во все горло – удовольствия мало. Папины уши счастливо избегли этой пытки, отец как раз ушел на смену. Так что терпеть нам пришлось вдвоем. Мама пару раз попыталась постучаться к соседям и попросить прекратить выступление, но в конце концов махнули рукой. Домой из армии вернулся человек, чего ж ему не порадоваться, имеет право… Тем более что соседка, мать хмельного менестреля, клятвенно заверила, что это только сегодня. А завтра она самолично эту гитару или утопит, или сожжёт, или все струны пообрывает. Потому как саму уже достало, и петь ее кровиночка совершенно не умеет. Да его песнями, откровенно говоря, только врагов на войне глушить…
И мы вошли в положение. И потерпели. Там было ещё много всяких «И», которые мы с утра запивали крепким кофе. Мама даже разбавлять его не стала ни мне, ни себе. Иначе было просто не проснуться.
– Ефимов твой как плохая попса в девяностые: изо всех утюгов уже играет! – проворчала моя родная. Она уже успела подучить репертуар "Чайки и дельтаплана" настолько, чтобы в кривых аккордах и неясных завываниях разобрать концепцию песни. Среди обычных армейских действительно прозвучала пара-тройка творений Ефимова.
– Дембеля тоже люди, – пожала я плечами.
В полном молчании мы допили кофе, и я побрела одеваться.
А в школе все стояли на ушах.
Пока мы с мамой собирали свои организмы в единое целое, пытаясь доспать на ходу, менее замученные злой судьбой люди поглощали утренние новости. Поэтому знали то, чего пока не знала я.
Вчера вечером в нашем городе произошло страшное. Пьяный водитель потерял управление и врезался автобусную остановку. Перепрыгнул на большой скорости бордюр и снёс стоящий на нем павильон вместе с людьми. Трое погибли на месте, двое отделались испугом и ушибами, потому что стояли подальше и успели отпрыгнуть. За жизнь последней жертвы сейчас боролись врачи.
Эту жертву звали Соня, ей было всего 15 лет, и она училась в моей школе.
Соньку
