Ничто в его представлении было… ничем. Он нисколько не ожидал увидеть сливы в цвету, сочные изумрудные травы и пёстрый ковёр из цветов, названия которых не знала ни одна живая душа. Небо было девственно чистым, без единого облачка, и сияло лазурью. Выложенные разноцветными камешками дорожки и тропинки образовывали сложную сеть, сходящуюся у дворца, крыша которого была из золотых черепиц, а стены – из белого мраморного камня, расписанного цветной тушью.
Прямо посреди двора стоял заваленный свитками и бамбуковыми табличками стол, за которым сидел, небрежно развалившись и качаясь на стуле, мужчина с коротко стриженными волосами, причём создавалось впечатление, что отхватили их как попало. Одеяние его было белое, как и у Шу Э, но очень небрежно завязанное. Ярко выделялись на бледном лице подведённые красным глаза и алый рот.
Ху Фэйцинь подумал, что это кто-то из канцелярии, быть может – выдаёт пропуска к Вечному судии. В Небесном дворце была канцелярия, так что Ху Фэйцинь имел представление о бюрократии.
Юн Гуань поглядел на них. Его красивые брови вздёрнулись вверх.
– Что это такое? – спросил он удивлённо.
Шу Э поглядела на Ху Фэйциня и ответила:
– По-моему, это бог. А вам что показалось?
Юн Гуань встал из-за стола, подошёл, не без интереса, но и не без раздражения разглядывая Ху Фэйциня.
– Этого мне ещё только не хватало… – пробормотал он.
Шу Э многозначительно на него посмотрела, но никак это не прокомментировала.
– Я хочу поговорить с Вечным судиёй, – сказал Ху Фэйцинь, хмурясь. Ему не нравилось, что его разглядывают, как диковинную зверушку.
Юн Гуань вскинул брови ещё выше и заметил:
– Ты уже говоришь.
По ощущениям Ху Фэйциня, его лицо в этот момент начало стремительно глупеть.
Юн Гуань расхохотался:
– А, я совершенно точно знаю, о чём ты подумал!
– Это всё потому, что вы тогда использовали личину, – сердито сказала Шу Э. – Только вводите людей в заблуждение!
– Кто бы говорил, – непередаваемым тоном сказал Юн Гуань и ненадолго превратился в старика, каким представился Господину-с-горы. – Это чтобы ты не сомневался в моих словах, – объяснил он Ху Фэйциню. – Я Вечный судия.
– И зачем прикидываться тем, кем не являешься? – проговорил Ху Фэйцинь, справившись с изумлением. – Люди считают, что Вечный судия – дряхлый старец.
Юн Гуань приложил палец к губам, точно хотел отправить воздушный поцелуй.
– О, мне жизненно необходимо притворяться кем-то ещё. Чтобы не помереть со скуки в этом треклятом месте.
Шу Э закатила глаза. Уж чем-чем, а скукой-то в Великом Ничто и не пахло. С таким-то владыкой.
[232] Юн Гуань испытывает Ху Фэйциня
– Что-что? – переспросил Юн Гуань и приложил ладонь к уху.
Ху Фэйцинь нахмурился и повторил:
– Моя сестра, Хуашэнь-хоу, умерла. Я
