и поспешила сюда узнать, как ты.
Слова вроде были правильные, даже эмоции и чувства названы верно, вот только принцесса подумала, вряд ли королева испытала хотя бы сотую часть того, о чем говорит. Однако ссориться с родственницей не входило в планы девушки. Еле передвигая затекшими мышцами, она села в кровати и слабо улыбнулась.
– Я безмерно благодарна такой заботе обо мне, – учтиво произнесла Мариэль, и прежде, чем королева успела ее перебить, добавила. – Ваше Величество, могу я попросить об аудиенции.
– Как только ты поправишься, дорогая, конечно, я с удовольствием тебя приму.
И лишь, сжавшиеся чуть сильнее необходимого, губы выдали истинный ответ Лимпии.
– Я хотела бы сейчас, – тут же выпалила Мариэль.
Неизвестно с ведома ли сына пришла сегодня его мать, но упускать такую возможность было бы глупо. Девушка была уверена, никакой аудиенции не будет ни после мнимой болезни, ни вообще.
– Не думаю, что сейчас подходящее время…
– Ваше Величество, я умоляю! – в отчаянии воскликнула принцесса и приподнялась еще выше, продолжая игнорировать нарастающую боль внизу живота.
Потерять лицо на приеме было непозволительно, а потерять лицо на глазах слуг для королевы было сродни катастрофы. Эту историю могли извратить так, что никакие деньги или угрозы не заткнули бы рты чересчур болтливым. Лимпия поняла, ее загнали в угол самым низким образом. Впрочем, она предоставила эту возможность, опрометчиво поспешив на зов фрейлины.
– Безусловно, дорогая, – ледяным тоном ответила королева. – Дамы?
Фрейлины быстро поклонились и ретировались за дверь, включая Аннабель. Девушка задержалась на мгновение, но взгляд Лимпии сдул и ее. Мариэль невольно восхитилась силой этого взгляда, взяв на заметку, как справляться с этими подозрительными нимфами. Тем временем, королева величественно устроилась на стуле рядом с дамским столиком неподалеку от кровати и грациозно сложила руки перед собой на пышной алой юбке своего наряда.
– Что тебя беспокоит, дитя? – обратилась она к Мариэль самым, как подумала девушка, мягким тоном.
Принцесса замерла на несколько секунд. Разговор со свекровью напоминал игру в шахматы – один неверный ход и тебе шах, а то и сразу мат.
– Я хотела поблагодарить вас за честь, оказанную мне, – дрожащим голосом начала Мариэль, – уверена, многие знатные дамы мечтали стать вашей невесткой.
Уголки губ королевы слегка приподнялись, что могло означать и широкую благосклонную улыбку. Мариэль выдохнула и продолжила.
– Я бы хотела поговорить с вами, как с матерью Юстуса, которая знает его лучше кого бы то ни было. Мы мало знакомы, а я хочу стать ему хорошей женой.
Лимпия занервничала. Нет, по ее виду этого сказать было, конечно, невозможно, но принцесса почувствовала, как женщина дала слабину. О сыне ей разговаривать
