на моих же лекциях?
– Никакого…
Старик вывернул парню ухо так, что тот заскулил словно собака.
– Напомни мне, безликое существо, кого ты смел оскорбить? Назови моё церковное имя, плебей!
Мальчишка не на шутку задрожал и нервно окинул взглядом застывшую в ужасе толпу. Большинство из них были наслышаны о том, каким в злости бывает Верховный Святейший Архиепископ.
– Соломон, – пробормотал беловолосый, потупив взгляд в снег. – Ваше церковное имя – Соломон.
– А ты, щенок, знаешь, что это имя значит и кто его носил до меня?
– Да, святейший, знаю…
Старик оглянул набитый новобранцами плац. Их было около девяноста человек, считай, целая армейская рота. И, подумалось Соломону, эти щенки должны знать своё место. А лучший способ это сделать – прилюдно наказать идиота.
– Вставай, мальчишка, – буркнул Соломон. – Вставай, чтоб тебя, ублюдок малолетний!
Парень поднялся, стараясь не оборачиваться на роты. Все его друзья и даже девушка, перед которой он так выставлял себя крутым, сейчас посмеивались над его удручающим положением! Какой позор, а ведь он даже не успел получить не то, что церковное имя – даже прозвища!
Небо занесло снежными тучами, а солнце еле пробивалось через эту завесу. Ветер обдувал крыши окружных зданий, формирующих чёткий квадрат, в центре которой и располагалась тренировочная площадка. Несмотря на то, что на этой площадке должен быть многочисленный реквизит, его по какой-то причине убрали. И убрали в тот момент, когда в отставку подал бывший лидер охотников с красивым именем Соломон.
И юноша начинал понимать, почему здесь нет груш для биться, препятствий и прочих необходимых предметов. Всем вышеперечисленным являлись сами новобранцы.
– Я дам тебе двенадцать секунд, щенок, – прошипел Соломон, словно змея, – и за эти двенадцать секунд ты должен будешь сформировать плотный круг защитной энергии.
Беловолосый растерялся, поправил нелепую чёлку-штрихкод на голове и принялся вспоминать, каким же образом материализуется энергия и как образовать защитный круг.
Парень вдруг невольно рухнул на колени и почувствовал сковывающий холод.
Старик махнул рукой ещё раз и беловолосый почувствовал, как тонкие иглы входят в места сочленения его рук с телом. Вдруг они тоже потеряли чувствительность.
– Итак, как вы видите, щенки, – старик довольно потрепал свою седую бороду, спадающую до груди, – я лишил этого идиота чувствительности в руках и ногах. Кто скажет, с помощью чего это было сделано? Быстро!
Лес рук, который густо стоял в рядах новобранцев ещё недавно, видимо, нещадно вырубили. Но старик приметил дрожащую руку всё той же девчушки. Намеренно её проигнорировав, он случайно ткнул пальцев в мальчишеские ряды.
– Ты, да-да, ты, отвечай.
Из рядов сделал шаг высокий, слегка полноватый парень с тёмно-русыми волосами, нелепо зачёсанными назад.
