держался, а она держалась за него. Любовь у неё, видите ли. Вот и долюбила… уголовника!
– О-о… – Видов как будто услышал то, что давно ожидал услышать, – а за что же он сидел?
– Магаз обворовали с дружками. Ритка уж так ждала его! Дождалась вот…
Ш-ш-ш… Подъехала машина. Послышались голоса – один женский, соседкин, и два мужских. Нервный Васютин быстро и как-то незаметно испарился, а через несколько минут по ступенькам крыльца затопали энергичные ноги.
– Здрасьте, пожалуйста! Чего вы тут рассматриваете?!
Видов удивлённо оглянулся. Не дежурный оперативник, а участковый Витя. В целом, неплохой мужик, но сейчас был злой как цепной пёс. Он мрачно оглядел храпяще-воняющее тело.
– Ну, треш… прибил бабу, и завалился спать!
«Да-да, – подумал Видов, – это сколько же надо выпить, чтобы не понимать, что ты убил, ну, не убил – тяжело ранил, человека? Или он накатил уже после того, как она упала и лежала, не шевелясь? От страха, даже не пытаясь помочь, допил то, что ещё не было допито на начало ссоры. Не позвонил в скорую, как было бы логично, не убежал, как было бы ещё логичнее, а накатил в трёх метрах от умирающей – чтобы забыться…
Кстати! – Видов мысленно поднял палец вверх, – а оставалось ли что-нибудь, чем можно было накатить?.. Ещё один мутный момент… если он был настолько пьян, что еле шевелился, почему рана оказалась такой серьёзной, даже смертельной?»
– Скорая, нарисовал заключение? Давай быстрей и катись отсюда, – защитника правопорядка явно раздражало присутствие Видова. Впрочем, тот уже строчил в бланке.
– Э, Санё-о-ок… – участковый потряс тело за левый локоть, – просыпайся! – Санёк, вставай, кому говорю.
Тело реагировало на раздражители, но слабо. Ворчало, отбрыкивалось. Даже попыталось плеваться, но получилось плохо – слюна потекла по подбородку, и, изящно обогнув кадык, достигла груди. Смотреть на это было противно. Видов вышел в прихожую. Неужели они ссорились в тёмной прихожей, у входа? Вряд ли. С её правой ноги слетела тапка – вон, валяется в комнате, около косяка.
Скорее всего, стояла у двери, а он – в комнате. Толкнул её… Метра три лететь до крючков. Нет, ну реально силища богатырская! А на вид – спившаяся дохлятина. Видов повернулся к крючкам. Они были расположены на уровне плеч. Его, Видовских, плеч. А погибшая заметно ниже ростом, ей они где-то на уровне глаз. Он шагнул ближе – три празднично блеснули, будто обещали рассказать что-то интересное. Четвёртый словно увернулся от взгляда, прикрываясь засохшей кровью.
Видов вышел на крыльцо: в ночной тишине по-прежнему слышались всхлипывания. У крыльца, закрыв лицо полотенцем, кашляла от слёз Васютина – соседка, а в машине шмыгала носом Соня. Видов задумался, балансируя на нижней ступеньке. Потом шагнул в сторону соседки:
– Можно попросить у вас воды? Тут хозяйничает милиция, и на кухню не попадёшь.
– Да… да… конечно, – соседка поперхнулась, глубоко
