на волнующий меня вопрос? Сосредоточив все внимание, я нетерпеливо терла мысль о мысль, как древний человек – деревянные палочки, дожидаясь, пока появится легкая струйка дыма. Допустив, что стриженая – приличный человек, я стала разрабатывать сценарий, как я ей что-нибудь скажу, она возразит, я начну доказывать обратное, и завяжется разговор… пока не заметила, что она время от времени поглядывает в мою сторону.
Ей-то что от меня нужно? Может, разозлилась, что я ее рассматриваю, и собралась меня побить? Я лихорадочно думала, не в силах отвести глаз. И вдруг уловила нечто помимо ее взгляда, нечто внутри нее. Это был сгусток каких-то чувств, вроде смеси волнения с раздражением. Мне показалось, будто этот сгусток неотрывно следит за мной. Блондинка что-то сказала, стриженая рассмеялась, повернувшись к ней, и стоило мне увидеть это лицо в профиль, как в голове отчетливо прозвучал голос: «Неужели Ямагу?»
Ямагу. Полная фамилия – Ямагути, а имя… как ее… да, Тика. Тика Ямагути. Но обычно ее называли Ямагу. Мы учились в одном классе начальной школы и некоторое время даже дружили. Не то чтобы лидер, но довольно популярная девочка. У ее мамы была кондитерская у моста через канал. Бывало, мы заваливались туда всей школьной компанией, и нас всякий раз угощали чем-нибудь вкусненьким. Стоило открыть дверь, как тебя охватывал сладкий аромат. Пару раз, дождавшись, пока взрослые уйдут, мы пробирались на кухню. Там громоздились горы сверкающих венчиков, форм для тортов и пирожных, лопаток, а в больших мисках волнами покачивалась белая или светло-желтая кремовая масса. Однажды, когда мы с Ямагу остались на этой кухне вдвоем, она лукаво прищурилась, давая понять, что это будет нашим с ней маленьким секретом, обмакнула палец в эту густую массу и дала мне его облизать. Стриглась Ямагу всегда коротко. К шестому классу[2] она уже была такой сильной, что заняла первое место на школьных соревнованиях по армрестлингу. У нее были густые брови и четкие, точеные черты лица. Когда она улыбалась или смеялась, верхняя губа задиралась к самому носу.
– Ты что здесь делаешь? – вырвалось у меня, и Ямагу в ответ поиграла мускулами плеч.
Один взгляд на ее лицо – и все вокруг окутал аромат заварного крема. Мы стоим вдвоем на кухне и заглядываем в большую миску. Но на глаз не понять, какое оно там на ощупь, мягкое или плотное. Палец Ямагу медленно погружается в миску… По языку разливается такой знакомый вкус. Ямагу молча смотрела на меня.
– Так ты, получается, теперь парень? Я не знала… – попробовала продолжить разговор я.
Она ничего не ответила, только напрягла бицепсы. Но эти бугры тотчас рассыпаются на маленькие шарики, будто комочки теста, и падают, на лету превращаясь в крошечных человечков. Человечки бегут по воде, скользят по плитке, с радостными криками катаются туда-сюда по голым телам. Сама же Ямагу, замотав перекладину подолом футболки, крутит на ней бесчисленные сальто.
Я поднимаю одного из человечков, вылупившихся из
В японской начальной школе шесть классов. Обычно дети учатся в ней с шести до двенадцати лет. –
