о театре-храме, о «частичке Бога». Рукопись, в которой он излагал свою Систему, была настолько ценна для него, что он с ней никогда не расставался. Чемоданчик с рукописью даже плавал с ним на гастроли в Америку. Уже больной, он брал его на занятия с актёрами. Кречетова пишет, что чемоданчик Станиславского был подобен чемоданчику Президента с «ядерной» кнопкой. Вот так, моя дорогая, «ядерная кнопка»! Так что…. То, что мы называем театром, ещё не театр. Настоящий театр был в мыслях и в душе у Станиславского. Ну и, надеюсь, он ждёт нас впереди. Мы ещё не пришли к нему.
– Не доросли до понимания его сути?
– Не доросли.
– А Станиславский дорос?
– А Станиславский дорос.
– И таскал в чемоданчике настоящую ядерную кнопку?
– Именно так, моя дорогая. Именно так.
– Я и не знала, что у тебя такие мысли бродят в голове. Странный ты.
– Я для тебя непроявленная сущность.
– Зато я для тебя – открытая книга, так ведь? Ну ладно, сущность, я пойду. Из точки «А» в точку «Б» вышли два парохода и поплыли параллельным курсом. Чао, бамбино! Ты ведь в Сочи, в твою студию на берегу моря? Передай привет.
– Кому?
– Морю, конечно.
Глава вторая. Встречи на море
Актёр Иван Касаткин был настолько богат, что умудрился купить однокомнатную квартиру-студию в Сочи. Деньги были им заработаны на съёмках двух сериалов – «Трагедия в театре драмы» и «Глянцевая женщина». В первом он сыграл журналиста, во втором – следователя. Но оба сериала привлекли его тем, что там фигурировали актёры провинциального театра одного из небольших городков на Волге.
Уже после съёмок он выяснил, что идея для сериалов была взята из книги одного и того же автора – актрисы провинциального театра. Он достал эту книгу, и она удивила его тем, что там он нашёл мысли о театре, схожие с его собственными. Например, вот что говорила молодая актриса журналисту в повести «Трагедия в театре драмы»:
«Вдохновение, знаешь ли, к кому попало не приходит. Его же надо заслужить. Горячим, искренним желанием совершить что-то. Только тогда оно снисходит. Ведь что такое вдохновение? Это когда Господь вдыхает в нас импульс к деланию. Только представь себе эту олицетворённую метафору: сам Бог приник к твоим устам и дарит вдох тебе, как утопающему, чтобы вернуть в живую жизнь!»
А в повести «Глянцевая женщина» – в сериале он играл следователя – были находки автора, которые не нашли воплощения в картине.
Дело в том, что героиня здесь придумала свой метод расследования преступлений. Следователя, который опрашивал жильцов дома, она вовлекла в некую импровизацию. В повести ей за пятьдесят. Но, вот, переодевшись в джинсы, растянутую футболку, она предстаёт перед следователем лохматая, явно слегка навеселе – словом, очень напоминая своим поведением и даже внешним обликом, подозреваемую в убийстве молодую женщину Валентину. И начинает диалог с ним, как со своим бывшим сожителем, который, будучи женатым на её сестре, совратил
