с холстом, разложил краски и кисти, достал из сумки стакан и большую бутылку с вином, у нас такие бутылки вместе с содержимым называют огнетушителями. Сдернув зубами пластмассовую крышку, мужчина налил в раскладной стакан вино и, сделав пару глотков, поставил его рядом с собой прямо на землю. Я продолжил чтение.
Книга меня увлекла, время пролетело незаметно, наступил закат. Захлопнув книгу, я посмотрел на солнце, оно уже касалось горизонта, но на противоположной стороне неба ничего не происходило, оно по-прежнему было грязно-серым. Я с надеждой, а потом и с тревогой всматривался в даль. Солнце уже наполовину спряталось за горизонт, а на небе все было как прежде. В поле моего зрения попал художник. Он лихорадочно рисовал. Движения руки были энергичными и резкими, мешавшая ему шляпа валялась тут же, на земле. Голова раскачивалась вверх-вниз, словно помогала рукам передавать на холст увиденное. Художник тихо пел песню без слов. Мелодия показалась мне знакомой, я безуспешно пытался вспомнить, где ее слышал, и внезапно понял, что это же та самая небесная музыка, но в не очень хорошем исполнении.
Я встал, потихоньку подошел к художнику, из-за его спины посмотрел на холст и не смог сдержать возглас изумления, на холсте было изображено мое небо, только там вдали что-то было такое, чего я раньше не замечал.
Похоже, это был расплывчатый силуэт женщины, уплывающий в небесную даль. В тот же миг солнце попрощавшись зеленым лучом скрылось за горизонтом.
Художник сидел неподвижно, затем глубоко вздохнул, налил в стакан вино, выпил, еще немного посмотрел на нарисованное и широкой кистью стал замазывать картину.
Я от досады тихонько вскрикнул. Мужчина, не обращая на меня внимания, старательно уничтожал нарисованное. Окончив работу, он глубоко вздохнул, недовольно посмотрел в мою сторону и негромко спросил.
– Я так понял, что занял твое место?
– Да!
– Оно и мое тоже, – после недолгой паузы заметил мужчина. – Завтра опять придёшь?
– Да.
– Ну раз «да», тогда давай знакомиться.
Художник протянул мне левую руку и представился.
– Меня зовут Давид Смыслов, но я не люблю, когда ко мне так обращаются, зови меня просто и коротко Дод или, как называют меня друзья – Дэзик, и давай сразу на «ты», когда мне говорят «вы», у меня невольно возникает желание оглянуться по сторонам, к кому еще обращаются. Извини, что протягиваю левую руку, правую на фронте покалечил, сейчас плохо слушается.
– Саша, живу вон там, я показал рукой в сторону поселка.
– И сколько тебе лет, Саша? Наверное, лет шестнадцать?
– Да нет, осенью будет только пятнадцать.
– О, а с виду не скажешь! Давно сюда ходишь?
– Да уже третий год, точнее, не год, а третье лето. Я знаю всех в поселке, а вас ни разу не встречал, то есть, извините, тебя не встречал, – уловив
