неё, – Я, вероятно, выгляжу слишком очерствевшим для разговоров о прекрасном.
– О каком таком? – усомнилась, что понимает его Эгина.
– Об этом, – указал рукой на остров и море танкист.
– О куче песка?
– Прошлым летом сюда приезжали студенты художественного факультета, делать эскизы с натуры, – сказал Лок, глядя на гору, – Похоже, они это место считают подходящим для живописных работ. А ты, что думаешь?
– Без магнитофона здесь было бы лучше.
– Ох, да… Почему я должен слушать то, что мне не нравится, да ещё и так громко? – Локлир отвернулся от горы, – Нельзя же навязывать свои интересы другим людям. Раньше в ТО подобное прослушивание назвали бы дисциплинарным нарушением. Бардак тут теперь. Вообще повсюду бардак… Тебя отчислили?
– Нет. Окончила.
– Неужто в городе работы совсем нет? – не понимал, зачем Эгине рытьё песка Локлир.
– Должна быть, – та поставила кружку на песок и полезла за чем-то в рюкзак.
– Ты не искала? Сразу сюда поехала? Зачем? – недоумевал Лок.
– Деньги, – эринианка достала небольшой полиэтиленовый кулёк с таблетками.
– Какие же это деньги?
– Какие никакие, – Эгина проглотила таблетку.
– Это лекарство? – прежде Локлир видел, что люди её возраста принимают разве, что таблетки от головной боли, и то очень редко, – Надеюсь, ничего серьёзного.
– Ничего, – Эгина явно не хотела говорить подробностей.
– Медпункт за несколько километров. Если что, могу отвезти, – побеспокоился танкист. Эгина помотала головой и допила чай.
– Извини за любопытство. Ты здесь уже месяц, а до сих пор нисколько не загорела. Это из-за болезни?
– Нет. Я всегда такая.
Локлир охотно верил своей собеседнице: «У моей тётки дочь тоже не загорает… Ишь, сыч, следит за нами из темноты», – заметил он где-то вдалеке силуэт Орлина. Эгина не стала оглядываться.
– Да он-то ладно. Остальные, вон, нахалы таращатся. Завтра сплетничать будут. Сами себе придумают невесть что и друг другу расскажут. Да ты плюнь. Что нам теперь из-за них не разговаривать, что ли? – рассердился Лок, – Тут и так поговорить не с кем. Вроде бы среди народа, а слова сказать некому. Сейчас я им внушу, чтобы отвернулись… А ладно, что на них силы тратить? Так о чём мы?
– Что же с Орлином не говоришь? – вдруг поинтересовалась Эгина, то ли потому, что не хотела продолжать беседу, то ли из интереса.
– Я его раздражаю. Я хотел с ним заговорить, а он огрызнулся. Да и ладно, – танкист был не в обиде на копателя, – Собираешься на всё лето здесь остаться?
– Если возможно, то и на осень.
– Орлин, похоже, тоже. Вроде соображает что-то в технике. Наверняка на автослесаря учился, – Орлину доверяли мелкий ремонт, – Вот только механиком его официально вряд ли возьмут, свои кандидаты есть. Ну, а ты на кого обучалась?
– Какая разница? – не возникало желания рассказывать
