совершенно уверена, что эти убийства – дело рук Черных сестер.
– Попробую выяснить, почему она так думает, – сказал Гавин. – И еще – не могли бы вы предложить тем, кто ведет расследование, что будет разумно допросить дворцовых слуг? Принимая во внимание высказанную мною причину?
– Да, наверное, мог бы, – кивнул капитан. Похоже, он уже не чувствовал угрозы своему положению.
Они отступили в сторону, и Чубейн дал знак служанкам приступать к уборке. Из читальни вышел задумчивый Слит. Он продемонстрировал Гавину пару ниток, зажатых между большим и указательным пальцем:
– Черный шелк. Но нельзя сказать, кто его оставил.
– Интересно… – Чубейн забрал у него нитки.
– Черная сестра вряд ли станет заявлять о себе, облачаясь в черное, – сказал Гавин. – Обычный убийца – возможно. Черный цвет помогает слиться с тенью.
– Передам это Сине Седай. – Чубейн завернул нитки в носовой платок. Судя по лицу, он был впечатлен.
Гавин кивнул Слиту, и они вдвоем ушли.
– В Белой Башне нынче людно, – тихо произнес Слит. – Возвращаются сестры, а с ними – новые Стражи. Допустим, убийца – мастер маскировки, но как он мог пробраться на верхние этажи, не привлекая внимания? Тем более в черной одежде?
– Считается, что Серые Люди умеют избегать чужих взглядов, – отозвался Гавин. – Думаю, мы понемногу собираем доказательства. Вообще говоря, странно, что на самом деле никто не видел Черных сестер, а это значит, что мы во многом полагаемся на домыслы.
Слит кивнул и посмотрел на троицу послушниц, глазевших на гвардейцев. Перехватив его взгляд, девушки закудахтали и бросились прочь.
– Эгвейн знает больше, чем говорит, – сказал Гавин. – Я с ней побеседую.
– При условии, что она не откажет в аудиенции, – заметил Слит.
Гавин раздраженно хмыкнул. Спустившись по нескольким пандусам, они оказались на этаже, где находился кабинет Амерлин. Слит не ушел; его Айз Седай, Зеленая сестра по имени Хаттори, редко нагружала Стража поручениями. Она по-прежнему не отказывалась от намерения заполучить Гавина в Стражи, а тот, взбешенный поведением Эгвейн, подумывал дать Хаттори разрешение связать его узами.
Нет. Ну уж нет. Гавин любил Эгвейн, хоть та и доводила его до белого каления. Непросто было принять решение отказаться от Андора – не говоря уже об Отроках – и пожертвовать всем ради этой женщины, которая, ко всему прочему, отказывалась сделать его своим Стражем.
Оказавшись в приемной перед кабинетом Эгвейн, Гавин подошел к Сильвиане; та в аккуратном одеянии хранительницы летописей сидела за рабочим столом и внимательно смотрела на посетителя. На бесстрастном лице – привычной маске Айз Седай – не отражалось никаких эмоций, но Гавин подозревал, что Сильвиана его недолюбливает.
– Амерлин составляет довольно важное письмо, – сказала она. – Ожидай. – Гавин раскрыл было рот, но Сильвиана, опустив глаза на какой-то документ,
