к столу Сильвианы. Та взглянула на Гавина, и ему показалось, что по лицу хранительницы летописей скользнула тень недовольства.
Заметив посетителя, Эгвейн сохранила безмятежный вид – быстро же она усвоила манеры Айз Седай, – и Гавин почувствовал себя не в своей тарелке.
– Утром погибла еще одна сестра, – тихо сообщил он, приблизившись к Эгвейн.
– Формально говоря, – заметила Эгвейн, – это случилось вчера ночью.
– Нам надо побеседовать, – не сдержался Гавин.
– Ну что ж… – Переглянувшись с Сильвианой, Эгвейн грациозной походкой вернулась обратно в кабинет, и Гавин, игнорируя хранительницу летописей, последовал за ней.
Кабинет Амерлин был одним из самых пышных покоев Башни: стены обшиты резными панелями из светлого полосчатого дерева, на каждой изображены занятные сценки и причудливые пейзажи, камин сделан из мрамора, а пол выложен темно-красными каменными блоками в форме ромбов. На резной столешнице огромного рабочего стола стояло два светильника, сработанных в виде воздевших руки женщин. Между ладонями у каждой горело пламя.
Вдоль одной стены стояли шкафы, полные книг, расставленных – как казалось – соответственно их размеру и цвету переплетов, а вовсе не согласно их содержанию. Должно быть, их принесли, дабы украсить кабинет Амерлин, покуда Эгвейн не подберет библиотеку по своему вкусу.
– И о чем же нам надо побеседовать? – спросила Эгвейн, усаживаясь за свой стол.
– Об убийствах, – ответил Гавин.
– А поконкретнее?
Гавин закрыл дверь.
– Чтоб мне сгореть, Эгвейн! Неужели обязательно надевать эту маску всякий раз, как мы разговариваем? Можно мне хоть раз увидеть не Амерлин, а тебя – Эгвейн?
– Я демонстрирую тебе Амерлин, – объяснила Эгвейн, – поскольку ты отказываешься ее принимать. Смирись, и мы, быть может, выйдем за эти рамки.
– О Свет! Ты даже говорить научилась как одна из них!
– Потому что я и есть одна из них, – сказала Эгвейн. – И выбор слов выдает тебя, ибо нельзя служить Амерлин, отказываясь признавать ее власть.
– Поверь, Эгвейн, я признаю твою власть, – возразил Гавин. – Но хочу видеть в тебе человека, а не титул. Разве это не важно?
– Сперва научись послушанию. – Ее лицо смягчилось. – Прости, Гавин, но ты пока не готов.
«Спокойнее, не принимай близко к сердцу», – велел он себе, стиснув зубы, а вслух произнес:
– Хорошо, договорились. Итак, убийства. Мы выяснили, что ни у одной из погибших не было Стража.
– Да, мне уже сообщили, – кивнула Эгвейн.
– Тем не менее, – сказал Гавин, – это наводит на крайне серьезные мысли. У нас не хватает Стражей.
Эгвейн сдвинула брови.
– Мы готовимся к Последней битве, Эгвейн, – продолжил он, – но у некоторых сестер – у многих сестер! –
