Свиридов! – откликнулся я. – Можно я спрошу?
– Слушаю…
– Я еще могу понять, почему Киреева не посадили за все его фокусы… – проговорил я, – но вот каким образом этот шакал Гришин оказался не только на воле, но и на службе?.. Вы же сами говорили, что на нем разные грешки висят?..
– Вообще-то я не обязан отвечать на такие вопросы, – пробормотал старлей, – но в данном случае. Откровенно говоря, я и сам в недоумении. Прокурор отказал в аресте Гришина, якобы за отсутствием в его действиях состава преступления и каким-то чудным образом его восстановили на службе, наказав понижением звания. Надеюсь, что на этот раз мне удастся его прищучить.
– Удачи вам, товарищ следователь! – искренне пожелал ему я. – Я лишь хочу добавить, что в следующий раз эта банда меня пристрелит уже без всяких разговоров.
Пожав ему руку, я вышел в комнату с телевизором. Свиридов шагнул следом и сказал милиционеру, который стоял у входа:
– Пропустите этого гражданина! – и крикнул: – Ну что там, гражданка Егорова готова к допросу?
Тому, что происходило дальше, я свидетелем не был. Посмотрев на часы, я увидел, что до начала занятия в секции осталось пять минут. Удивительно, но вся эта клоунада длилась всего два часа, хотя казалось, что она тянется целую ночь. Что ж, тем лучше! Успею еще с пацанами сегодня позаниматься, а то я думал: пропал вторник. Прогрев движок, я рванул к школе. Конечно, точно к началу я не успел, но Вадик Красильников меня в который раз выручил. Надо бы его как-то отблагодарить. Не приставку же ему дарить?
На самом деле я знал – как! Семья Красильниковых, судя по всему, не слишком богатая, а на учебу в Москве потребуются деньги. Все-таки – будущий актер, должен нормально одеваться и питаться, дабы не отвлекаться на бытовуху, а сосредоточиться на учебе. Конечно, с другой стороны, нельзя, чтобы студент расслаблялся. Стипендию тоже нужно заработать, а полная материальная независимость может привести к манкированию учебой. Завертит богемная жизнь – танцы-шманцы-обжиманцы, девочки, дружки, пьянки – и прощай институт!
Вадик Красильников словно почувствовал, что я о нем думаю и подошел ко мне после секции.
– Вы сегодня нас снова будете развозить по домам? – спросил он.
– Да, в общем, собирался, – ответил я.
– Тогда можно меня отвезти в последнюю очередь?
– Конечно! Без проблем!
Я взял его во вторую партию. Когда я высадил предпоследнего самбиста возле дома, десятиклассник Красильников остался единственным моим пассажиром. Понимая, что торопиться не надо, я поехал по засыпающим литейским улицам нарочито медленно. Вадик молчал, и я его не торопил. Если вопрос важный, то его не стоит форсировать. Актеры, даже опытные, не всегда умеют формулировать свои мысли, потому что им хватает запаса чужих слов из раз и навсегда заученных ролей. А у этого паренька и того не было.
– Я
