красавица, – говорил он полушепотом, полунадменно, – ты не знаешь, кому ты отказываешь…
– Думаю, знает, – сказала я, придвигаясь ближе. – И она могла бы отказать дюжине таких, как вы, без всяких проблем. Могу я попросить вас удалиться… незамедлительно?
Он ушел – незамедлительно – по той простой причине, что моя рука на его плече подталкивала его к выходу. Напоследок я еще раз крепко стиснул его плечо, пресекая его громкие угрозы подать на меня в суд за нападение.
Я вернулся к Кей.
– Мне жаль, что вас достали, – сказал я. – Мне следовало прийти раньше.
Затем, чтобы разрядить обстановку, я добавил:
– Я не могу винить мужчину, рядом с такой девушкой, как ты…
– Адам!
Она просто произнесла только одно имя, странно глядя на меня. Так же она смотрела на меня, исподтишка наблюдая в течение долгих месяцев. Но теперь ее взгляд был открытым, откровенным. И я вдруг испугался того, что увидел в ее глазах. Я вышел.
Но Кей последовала за мной к моему столу.
– Адам, – сказала она, – я должна тебе сказать. Я…
У меня нет ни легких, ни человеческого горла, чтобы прокашляться. Но временами из моих внутренностей исходит легкий статический заряд, очень похожий на кашель. Вот и сейчас, быстро отдав мысленный приказ своему электрораспределителю, я создал такой заряд. Это прервало ее.
– Кей, – быстро ответил я. – Ты, по-моему, немного расстроена. Не хочешь ли ты взять выходной?
– Нет, я хочу поговорить с тобой. Я должна!
– Тогда помните, – довольно резко ответил я, – что я робот. Металлическое существо, а не человек из плоти и крови.
На мгновение я бросил на нее быстрый взгляд.
– Кей, давай поговорим о Джеке. Он прекрасный молодой человек, Кей. У него есть характер. Он…
На этот раз она прервала меня.
– У тебя тоже есть характер, Адам. Я как-то уже описывала тебя – большой и сильный, с серьезным мальчишеским лицом, с нежным, ласковым сердцем. Да, в тебе больше души, чем во многих мужчинах, которых я знала. В человеке важен его внутренний мир, а не физическое тело. Твой разум, Адам, – это разум великого и доброго человека. Я люблю тебя.
Она сказала это совершенно естественно, совершенно спокойно. В ней не было ни истерики, ни волнения. Она прекрасно владела собой. Глаза ее были спокойны, но в них появился какой-то блеск. Этот блеск показался мне ослепительным светом, и мне пришлось отвести взгляд.
– Кей, это полная чушь…
– Нет.
Ее голос звучал ясно и мягко. Она подошла ко мне вплотную и положила руку на мое блестящее хромированное плечо.
– Нет, Адам. Все так и есть. Для меня ты дороже всех мужчин, которых я когда-либо встречала, даже бедного Джека…
Что это была за безумная, невероятная сцена? Я был сбит с толку, ошеломлен, хотя и был внутренне готов к этому. Мои зеркальные глаза снова обратились
