зажмурилась Таня. – Но еще более определенно мне не нравится Камиль! Слушай, – чиркнула она по мне взглядом с прищуром, – у тебя ведь нет парня?
– С чего ты взяла?
– Ну, вон… телефон у тебя старенький. Экран треснут. Был бы парень, – крутила она в ладошках мою трубку, – он бы тебе новый купил. Или машину.
– Я предпочитаю самокат. Он экологичный, и я недалеко живу.
– Но твой даже на самокат непохож!
– Я зову его Франкенштейн. Сама починила и нашпиговала, подобрав на помойке.
– На помойке?! – вылупилась Таня.
– Ну это была элитная помойка возле резиденции, где жил парень, который не стал моим парнем, но хотел. Зато парнем стал второй, который собирался жениться, а в итоге я с ним… сблизилась. А он исчез на следующее утро, потому что забыл, а тот первый исчез, потому что нам помогли «вспомнить» то, чего на самом деле нет.
Таня слушала меня, хлопая глазами и открыв рот, куда так и не долетел кусок тушеной курицы.
– Тебе точно нужен парень… Кто-то нормальный.
Следом за Таней кантину обвела взглядом и я.
– Тогда проблема не в парне, Тань. Нормальной должна стать и я тоже.
– Придумала! – вернула мне Таня мобильник, захлопав в ладоши, – хочешь, я тебя познакомлю с племянником? Он студент, учится на пилота. Сейчас в турпоходе в Калининграде!
Пара креветок на всю порцию риса чуть не вывалилась через мои ноздри.
– Спасибо, но нет… Хватит с меня Калининграда…
Камиль перевернул лист печатной газеты (он не переваривал цифровые гаджеты, пользовался древней телефонной трубкой и покупал прессу и книги, для производства которых использовали чернила, а не пиксели).
Доиграется, и я шандарахну ему белой галькой Воеводина промеж бровей, чтобы перестал косить глазами мимо меня!
– У меня зубная паста на ухе? – спросила я.
Он отрицательно покачал головой и дернул плечом. По изобретенной мной шкале один рывок плеча в минуту означал, что Камиль спокоен. Хуже, если их было больше пяти, каждые секунд пять или шесть. Таким я видела его однажды… при нашей официальной встрече, когда Воеводин представил меня как нового стажера.
– У тебя проблемы, – произнес он.
– Прости, – колотила я колпачком ручки по распахнутому блокноту со скоростью крыльев-лопастей колибри, – ты не мог бы добавить знак препинания, а то я не уловила: это вопрос и ты типа волнуешься? Или ты произнес фразу с точкой, как угрозу, и волноваться нужно мне?
Камиль швырнул газету, прикрыв ею мои ногти, впившиеся в зеленое сукно, пережившее две мировые войны. Пока я бесцеремонно оставляла десять светлых полос на ткани, в кабинет вошел Семен Михайлович в сопровождении своих гостей.
Всего их было четверо. Двое в штатском и двое в военной форме. Я не очень хорошо умела определять чины по погонам, но знала, если приходят «в звездах», разговор получится сверхконфиденциальным. И чем крупнее звезды, чем больше
